Сегодня было всего четыре адреса. На одном дверь открыла девчушка лет восьми, большие голубые глаза были наполнены детским безграничным счастьем, светлые волосы заплетены в косы, на лице — беспечная улыбка. Лавриченко присел на корточки:
— Привет, как тебя зовут?
— Лена, — ответила без застенчивости девочка.
— А где твои родители?
— Они на работе, а бабушка ушла в магазин.
— А почему ты открываешь дверь незнакомым людям?
— Так вы в форме космического патруля, там служит мой брат.
Аргумент был железным. Ларин вздохнул и протянул конверт:
— Передай, пожалуйста, взрослым.
Он протянул девочке запечатанный, с гербовой печатью КП, конверт, отдал честь.
Девочка на минуту серьезно на него посмотрела, казалось, что она сверлит его таким горящим взглядом! Старлей понял, что эта девчушка все знает.
Та поманила его пальчиком, заставляя нагнуться.
— Дядя, ты не виноват, — промолвила она, обняла его и поцеловала в щеку.
Ларин еще раз отдал честь и вошел в лифт. По его щекам текли слезы.
Еще по двум адресам никого не было дома, и он опустил конверты в почтовые ящики.
А вот на четвертом дверь открыла девушка лет двадцати пяти. Они встретились взглядами, та, несмотря на молодость, начала понимать, кто к ней пришел. Ларин спросил фамилию, девушка ответила.
— Жена, — понял старший лейтенант.
Сейчас он вновь разрушит чью-ту надежду на продолжение семьи, вновь убьет мечты о будущем.
— Это вам, — он отдал в руки конверт.
Тут за спиной девушки послышались шаги, и раздался голос.
— Любань, кто там пришел?
Сзади подошла взрослая, уже почти состарившаяся женщина с полотенцем в руках. Увидев человека в офицерской форме, она улыбнулась:
— Вы от моего сына принесли весточку? О, господи, что вы стоите в дверях? Проходите!
Ларину стало еще хуже, потому что и мать дома! И как она сможет пережить весть о том, что ее сын больше не вернется? Как он может так поступать с этими людьми, корил он себя.
Девушка, глядя на старшего лейтенанта, ответила женщине:
— Офицер зашел на минуту, мама. У вас сейчас суп убежит, бегите на кухню.
Женщина взмахнула руками:
— Ой, и вправду!
И поспешила на кухню. Девушка дрожащими руками вертела письмо.
— Мне очень жаль, — произнес Ларин.
Отдал честь, и уже собирался развернуться и уйти, когда девушка взяла его за руку железной хваткой:
— Подождите, я одна не смогу прочесть, постойте со мной хотя бы минуту.
Старший лейтенант посмотрел в ее глаза и увидел в них жуткую боль, тоску, он видел, как взгляд девушки тускнел. Та наконец раскрыла письмо, прочла сухие строки о том, что служба космического патруля сожалеет о героической гибели офицера, что приносит свои искренние соболезнования, что назначает пожизненную пенсию и т. п.
Ларин видел, как глаза девушки наполняются слезами, как побелело ее лицо, дрожащие руки выронили письмо. Он едва успел поймать падающую в обморок девушку, похлопал ее по лицу. Та открыла глаза.
— Вы как себя чувствуете? — спросил он.
Та молчала, лишь слезы катились по лицу.
— Как он погиб? — наконец дрожащим голосом спросила она.
— Я не знаю, я только разношу письма.
— Я очень хочу знать, как он погиб? Пожалуйста! — взмолилась девушка.
Ларин посмотрел в глаза, полные скорби, его самого трясло.
Каждый раз он старался принять на себя частичку боли людей, чтобы тем было легче. А потом долго пропускал все это через свою душу. Ему советовали стараться быть безразличным, что, мол, это служба и не более, но он не мог, он нес «смерть» не подозревающим людям, ждущих своих близких с войны! Он рушил их мечты и надежды! И как он мог спокойно себя чувствовать после этого?!
Старший лейтенант спросил:
— А где служил ваш муж?
— На эсминце «Керчь». Они сопровождали конвои.
Ларин на секунду задумался, вспоминая прошлые сводки с фронта. Несколько дней назад один из гумконвоев нарвался на вражескую эскадру, было много потерь.
— Ваш муж — герой, он прикрывал конвой с ранеными и беженцами, я уверен, что он до конца не покинул свой пост.
Девушка печально вздохнула.
— Да, он такой, всегда без остатка отдавал себя службе. Мы иногда даже ругались, я очень ревновала его к ней, — попыталась улыбнуться она.