Трудно сказать, сколько точно это продолжалось и откуда у покемона хватило столько сил на столь сильное землетрясение. В наступившем сумраке, в сгущающихся тенях, стоял лишь де Зон и Кичум. Покемоны вернулись в покеболы, и судья уверенно огласил победителя… чемпиона Ледяного Королевства! По всему миру и на трибунах началось ликование, люди хохотали в эйфории, были счастливы и полностью вкушали всю радость наступившего момента, — включилось аварийное освящение, — с неба засеяли искусственные снежинки и мерцание огоньков — светлячков, — Ледяная Вершина вспыхнуло и полностью, щедро, окатила город голубым пламенем. Всей этой красоты не замечал телперинский страж, черными глазами всматриваясь в фигуру ментального тренера. Он рассеяно посмотрел вверх, — изредка появлялось солнце, — его лучи ползали по трибунам. Освещало лица болельщиков, — они что-то говорили, кричали… Уэйн увидел под самым потолком Натали, она тоже смеялась и убирала со лба волосы. Де Зон поплыл по бездонному океану реальности, — он не чувствовал ног, он просто держался за маленькое бревнышко реальности и, закрыв глаза, отдавался на волю волн. Кто-то терзал его душу. Вокруг звучали голоса. Они говорили о чем-то ясном и радостном, хотя поначалу их голоса были тревожными, но потом все переменилось. Судья, комментатор и избранные личности заговорили в микрофон, — четки и ясно толкали из сорванных глоток нужные слова, но Уэйн слышал их какой-то крошечной частичкой сознания — той, которая не была порабощена болью и воспринимала их… когда он наконец-то опомнился, люди уже расходились, а Эша, чемпиона среди тренеров в Ледяном Королевстве, уже не было на поле. Разбившиеся на куски льдины уже успели схватиться тонким слоем пленки, подступал закатный час.
Подъехав к клубу, Уэйн понял, что тут собралась треть, если не половина города. Целое сборище разодетых представителей учителей, дрессировщиков и координаторов. Одеты были действительно особенно, — в традиционных костюмах тонулундов эпохи Колдиона, — все как один, с длинными иссиня — белыми плащами за спиной. Де Зон даже пожалел о том, что пришел в своем обыкновенном походном костюме, весьма и весьма зашарпанным и испачканном. Еще и с рюкзаком на спине. Не смотря на фейс-контроль и внешнюю убогость в сравнении с толпой, на тренера пялились без исключения все и как на невиданное животное. Впрочем, это не удивительно. Он яро надеялся лишь на то, что сейчас зайдет внутрь, и забьется куда-нибудь в уголок, где никто его и не заметит…
Протискиваясь через толпу стоящую у входа, крикливую и вульгарную, страж вплотную подошел к вышибале. Мужчина, а точнее человек, сильно смахивающий на слакинга, в черном, никого не пропускал, говоря, что клуб заполнен. Его взгляд сразу же уперся в Уэйна, осмотрев с ног да головы, — тренеру захотелось тотчас помыться, — охранник оскалился, и пропуская внутрь, отошел в сторону. Юноше было неудобно, противно, а оттого зародилось сильное желание затеять драку и сбежать, объявленным в розыск.
Оказавшись внутри клуба и обойдя все столики, де Зон устроился за какой-то табуреткой вместо стола. Все пошли танцевать, и он пока никто не опомнился, тихо мелкими перебежками, пополз к бару. Усевшись на высокий табурет, и отшив парочку прилипал в виде малолеток — фанаток, махнул бармену, тот улыбаясь во все тридцать два зуба, спросил басом «Что будем?». Заказав мохито, и усевшись поудобнее, парень начал рассматривать помещение клуба и посетителей.
Клуб представлял из себя большое помещение с танцплощадкой и столиками по кругу. Наверху были балкончики, на которых видимо, находились вип гости. Музыка играла громко, но бар находился в отдалении, и вблизи него динамика не было. Это сильно радовало, — от такого шума вечно голова начинает болеть.
Народ отрывался вовсю. Трясли головами, дрыгали ногами, размахивали руками и орали в такт музыки. Явно уроков танцев у них не было. Тут внимание финалиста привлекли две фигуры, стоявшие в отдалении и не проявляющие интереса. Просто стояли и наблюдали. Фигуры двух высоких мужчин с развитой мускулатурой. Время от времени они немного смещались в сторону, осматривая посетителей. Может быть вышибалы?
Они находились в тени, и Уэйн не мог разглядеть их лиц, но фигуры притягивали взгляд. И устав бороться с собой, он просто тупо начал наблюдать за ними. Они медленно, плавно и не спеша стали обходить помещение. Не шли, а просто плыли через толпу орущих, дергающихся и диких клубоманов, выйдя немного из тени и направляясь все ближе к свету. Тренер внимательно наблюдал за ними, не упуская новых открывшихся деталей. Длинные волосы у обоих собраны в низкий хвост. Один блондин, второй брюнет. Строгие костюмы. Красивые и правильные черты лица. Они вышли на яркий свет, заметили на себе взгляд де Зона и заметно ускорили шаг, направившись в его сторону. Ну вот, подумал парень, драку заказывали? Уэйн набрал воздуху в легкие и отвернулся к стойке бара, мысленно собираясь, — представил, как первый падает с разбитым носом, а второй, оторопело только собирается замахнуться и… точный удар гардой под подбородок прерывает неудачную атаку. Он широко и довольно улыбнулся, — быстро задышал. Ух, как будет весело.
— Вам обновить? — спросил бармен, тихим и писклявым голосом. Подняв взгляд, тренер уперся взглядом в уже незнакомого бармена. Наверное сменились.
— Да. То есть нет. Не совсем. Плесните что-то покрепче.
— Может быть вам мартини налить или вина, есть еще шампанское…
— Чего?! Девкам оставь! Водки! Грамм сто. Лучше двести.
— А вам есть двадцать один год? — бармен словно только что родился…
— Мне сорок семь. — Уэйн пошутил и снова широко улыбнулся, показав оскал. — бармен постоял несколько секунд на месте, развернулся к полкам и принялся выбирать огненную воду получше.
Де Зон сидел, уставившись взглядом в барную стойку и гоняя ногтем крошку. В этот момент, по обе руки от него на стойку облокотились высокие фигуры и принялись смотреть в упор. Во, ребята уже здесь. Хотя нет, это не они. Хотелось поднять взгляд и убедиться в этом, но глаза не поднимались, вообще тело не слушалось. Бармен поставил рюмку с графинчиком, и наполнил ее, поставив рядом блюдце с нарезанным лимоном. Схватившись за рюмку, парень осушил её и оттолкнул блюдо подальше. Уэйн поднял глаза и жестом пальцев сделал стандартных взмах, — повтори. Хозяин раскраснелся и потянулся наполнить рюмку, но не успел, сосед справа ухватился за графин первым, и наполнив стопку, обратился: «Еще две рюмки и еще грамм триста водки». Внутри похолодело, это что такое? Де Зон резко обернулся и перед глазами сразу потемнело, картина задергалась и в ярком свете цветомузыки мужчин удалось разглядеть не сразу:
— Здесь занято, — сбросил темноволосый шкаф.
— Сидите где хотите. Зачем присоединяться ко мне?
Тонкие изящные черты лица, белоснежные волосы, широкие плечи и сильные руки второго придвинулись ближе.
— Я собираюсь пить здесь по-черному. А обычно я пью в одиночестве, иначе все закончиться общественным дебошем и живописным мордобоем, — Тренер еще раз улыбнулся и, схватив обновленную рюмку, выпил живительную влагу, для успокоения нервов. Гости тоже выпили свои и стопки тут же наполнились вновь. Ну и скорость. Все трое выпили, не закусили и даже не поморщились. Ладно, с такими можно и выпить… Де Зон не стал возражать, когда они подались вперед и сели рядом.
— Обнови.
Бармен послушно выполнял заказ, — в графине оставалось ровно половина. Тренер спокойно опрокинул еще и затем сразу же повторил, — словно минеральную воду, он заливался, что называется по-черному. Как он сам лично называл подобное явление, — «алкомарофон».
— Повтори!..
В эту ночь была скверная погода. Проклятая влага никак не могла приостановить свое падение и дать передышку несчастному, почти уже затопленному снегом городу. Здесь это не редкое явление. Стихия вечно начинала злиться в ночное время суток, перекрывая собой привычные городские звуки. Пожалуй, только в такую погоду можно, если находишься дома и желательно в теплой постельке, спокойно уснуть, забыв, что завтра опять работа, опять беготня за покемонами, опять уже порядком поднадоевший бар и опять беспокойный сон. Уэйн в очередной раз тяжело вздохнул и залпом осушил свою рюмку. Скучно. Де Зон следовал правилам «алкомарофона», беспринципным и чудовищными в своей жестокости, — наполнялась очередная рюмка… но его тянувшуюся руку остановила хватка блондина, — они встретились глазами: