Глава первая: «Истоки»
Глава первая: «Истоки»
При написании использованы материалы из хроник, легенд и преданий
Битва при Оккленде
«То была славная, но тяжёлая битва. Люди судачили, что она едва не стала для королевства последней. Знаете, кто переломил ход событий? Герой по имени Кай. О, о том юноше сложено немало легенд и сочинено множество песен. Матери и по сию пору рассказывают своим детям историю о том, как Кай отправился в пещеру и вызволил из тысячелетнего заточения дракона, что положил конец бренному существованию одурманенных врагов. Страшно представить, что было бы, не появись тогда Кай верхом на ящере! Что стало бы с воинами, умы которых давно пыталась захватить Тьма?
Битва при Оклленде – это была битва не за жизнь. Не просто за жизнь. Это была битва за любовь и за душу».
Хроники Эйгарда, XII век после Пришествия Майрона.
Шанара выдернула из ножен меч и, сея вокруг смерть, рванулась вперёд, словно рассвирепевшая тигрица. Она не жалела сил, яростно рычала и рубила врагов направо и налево, в гуще боя не разбирая их лиц. Сминались доспехи, клинки сверкали и скрещивались, дзинькали, хрустели кости.
Девушка извернулась и, отразив выпад противника, пронзила его насквозь. Сорвав с головы бесполезный шлем, воительница бесцеремонно отбросила его в сторону, за что чуть не поплатилась жизнью. Подлец напал со спины, но Шанара в последнюю секунду отскочила в сторону. Остриё меча взбаламутило песок. Рыцарь, потеряв ориентацию, бухнулся забралом в грязь. Шанара не преминула воспользоваться секундным преимуществом и полоснула неприятеля кинжалом по горлу. Тот задёргался, попытался что-то сказать, но получалось лишь невнятное бульканье – кровь выходила толчками из рассечённой шеи.
К несчастью, от созерцания кончины Шанару отвлекла стрела, просвистевшая над самым ухом.
Цокали копыта – лошади неслись по полю боя, взметая клубы пыли и выбрасывая из-под подков багровый грунт. Стрелы угодили всаднику в щит, отколов от него щепки.
Крики слышались отовсюду, как слышался и хрип, и плач, и молитвы, что тонули в предсмертных выкриках. Шанара побежала вперёд, она не разбирала дороги, отмахивалась от одурманенных захватчиков, мечтая просто вырваться из адского пекла. Упырь преградил ей путь. Да, упыри – так она окрестила эти порождения истинного зла, эти полые оболочки, чей разум погряз в вечной тьме. Тогда ей гораздо легче их убивать. Так забываешь, что они когда-то были людьми. Девушка размахнулась и разрубила одержимого пополам.
Соратники Шанары, по большей части, слабые мужчины и их жёны, которые отсиживали в замке до последнего мгновения, до того рокового момента, когда угроза стала неизбежной, еле-еле сдерживали натиск инфернальных тварей, с переменным успехом кромсая их на подступах к качающемуся мосту.
Обороняющихся поддерживали амазонки из горного клана. Война создавала самые причудливые союзы. Еще вчера они были заклятыми врагами, а сегодня стояли плечом к плечу и защищали город, ведь каждый понимал, что стоит на кону, каждый понимал, что если крепость падёт, то погибнут все, а это весомый довод в пользу того, чтобы забыть о давних ссорах и обидах.
Шэя – лучшая подруга Шанары – расквитавшись с очередным упырём, отвлеклась от бойни и закричала:
– Мы должны подпустить их к мосту! Пусть начнут переходить по нему! Как только они окажутся на нём, мы обрубим канаты, а кому удастся перебежать, тех убьёт взрывами! Мы подожжём бочки с порохом! Балкон обвалится, и мы похороним их в реке! Они в доспехах, они не смогут… Шанара, берегись!
Шанара отреагировала молниеносно – нож патлатого лорда, чья душа была во власти демонов, ткнулся в мостовую. Шанара искренне пожалела юнца, ей стало больно от того, что она ничего не могла сделать, ничем не могла помочь.
И она избавила его от страданий…
– Мы прижмём их! Оттесним к мосту и скинем в реку! Вот наш план!
– Мы не можем так рисковать! Если они попадут в замок, многие погибнут! Взрыв бочек – тоже не выход! Можем задеть кого-то из простолюдинов или прислуги! – ответила Шанара, уже отмахиваясь одновременно от двоих карликов.
Внезапно воздух стал горячим, невыносимым. Небо прочертила огромная тень, и солдаты инстинктивно пригнулись. Исполинский дракон, изрыгая струи пламени, размахивал крыльями над ретирующимися одурманенными, сжигал их заживо. Они визжали, вспыхивая горящими факелами падали в реку, шипели, остывая в воде.