Анхельм белел и качался, словно флаг на ветру. Рин держала его за руку, опасаясь, что тот снова начнет терять дар речи, но он вроде бы справился с шоком и стал вторить дяде, нападая на сенешаля с обвинениями в халатности и требуя немедленно вернуть семейную драгоценность.
Спустя еще некоторое время обнаружилось, что колье пропало из замка вовсе и никто будто бы не видел и не знает, что это вообще за вещь. Сенешаля тут же приказали схватить под стражу, на охрану музейного зала надели наручники, стражи порядка вынесли труп, а выставочный зал закрыли и опечатали. Анхельм закрылся в кабинете с дядей и начальником полиции и попросил Рин срочно найти Ростеди. Он дал ей точный адрес, по которому следует искать Эрика, и отправил девушку в город.
В сопли пьяный и почти спящий Ростеди обнаружился в подсобном помещении его конторы. Эрик совершенно не узнал Рин в ее новом облике кудрявой блондинки, а когда понял, кто перед ним, то так удивился, что даже немножко протрезвел. Но хватило его только на то, чтобы предложить ей выпить вместе с ним, а то ему одиноко. Девушка более-менее привела его в чувство с помощью холодной воды и трехэтажного мата, а затем попыталась объяснить, что от него требуется. Когда Ростеди услышал, что «Анхельм в такой глубокой жопе, в какой отродясь не бывал», то сел и стал долго, с силой, тереть собственные уши ладонями. После сих странных действий он вылил себе на голову целый кувшин ледяной воды, вытер лицо грязным полотенцем и, плюхнувшись за свой стол, попросил ее объяснить еще раз. Рин, матерясь через слово, объяснила.
Эрик, услышав, что сейчас на Анхельма не вешают убийство только потому, что у него королевская неприкосновенность и потому что свидетелем была Рин в качестве агента департамента, схватил с заваленного хламом и бумагами стола шляпу, подцепил с вешалки пальто и потащил гостью из конторы.
Рин решила по дороге заехать на почтовую станцию, где остался Тиверий, и предупредила его, что они очень сильно задержатся. Отсчитав дворецкому денег из собственного кошелька, она наказала ему ждать их с Анхельмом в ближайшем трактире, и они с Ростеди помчались к замку.
Но в кабинете в замке уже никого не оказалось. Испуганный камердинер, без дела ошивавшийся рядом, сообщил, что господа уехали в полицейский участок, и пришлось возвращаться через полгорода. За то время, что она моталась по городу, совсем уже стемнело, и Рин, мельком взглянув на часы, горько вздохнула, когда увидела, что времени уже шесть.
В полицейский участок они вошли вдвоем, лица Рин более не скрывала. В маленьком морге при участке уже толпились родственники смотрителя, рыдающие жена и дочь только что были на опознании. Анхельм и Орвальд сидели в кабинете следователя и давали показания, оба были уставшие и злые.
Ростеди поприветствовал своих коллег и снова стал выяснять подробности дела, каких не добился от Рин. Спустя какое-то время привели сенешаля. Эрик, дыша на него перегаром, потребовал рассказать все, что было, и тот повторил слово в слово то, что говорил Орвальду. Сыщик уже хотел от него отступиться, но Рин заявила, что сенешаль лжет. А тот и вправду лгал, когда говорил, что не знает, куда пропало колье, чуткие ко лжи уши аирга уловили это сейчас более ясно, чем тогда, в зале, среди толпы взволнованных людей. Услышав такое обвинение, чиновник взвился и закричал в ответ, что его обвиняет непонятно кто непонятно в чем, что он вообще не виноват, его схватили незаконно, и отвечать он будет только на суде в присутствии адвоката.
Тогда Орвальд напомнил ему, что лично он здесь и сейчас имеет право выступить как прокурор и судья, поэтому пусть сенешаль лучше сам все расскажет, потому что тогда его, возможно, помилуют и не отправят на виселицу.
- Состав экономического преступления я уже нашел, - сказал Орвальд железным тоном, и глаза сенешаля забегали. - Вы начали перестройку подъездного моста без согласия моего племянника, а именно он является владельцем замка. Я без труда могу обвинить вас и доказать вашу вину в следующих преступлениях: нецелевая растрата государственных средств, халатность, повлекшая за собой порчу личного имущества герцога, а также хищение чужого имущества, вверенного вам. Вот эти акты подтверждают факт передачи вам бриллиантового колье с сапфирами, - Орвальд потряс несколькими бумагами перед носом у сенешаля. - Вы хотите, чтобы я начал процесс? Или сами признаетесь, куда дели колье и где деньги? - спросил он тихим угрожающим голосом.