Герцог поднялся и, бросив недовольный взгляд на родственника, вышел. Когда его шаги на лестнице стихли, Рин заговорила:
- Я не понимаю. Кто отдал такой приказ? Вы же знаете мой статус, я не могу...
- Полковник Рошейл в ответ на мою просьбу обеспечить безопасность моего драгоценного племянника любезно согласился перевести вас с должности особого курьера в личную охрану, - медленно сказал Орвальд, глядя на нее доброжелательно, но серьезно. - О вашем статусе мы тоже позаботились, не волнуйтесь. В департаменте безопасности вы до недавних пор числились как пропавшая без вести. Так как ваше дело было под грифом секретности, новенькие даже не подозревают о вашем существовании. Его величество, уверяю, давно забыл о вас. Что мы сделали? В официальных источниках о вас не было слышно ничего в течение десяти лет, поэтому мы оформили вас как погибшую при неизвестных обстоятельствах и запихнули дело в архив. Иначе говоря, с прошлой недели разыскиваемой особо опасной преступницы по имени Рин Кисеки просто не существует.
Девушка второй раз за день почувствовала, что не справляется с потоком информации.
- Я даже не знаю, что и сказать, - выдавила она.
- Простой словесной благодарности будет достаточно. Не так давно я получил право подписи приказов о зачислении новых сотрудников и повышении в должности. Пользуясь этим, мы с Рошейлом оформили вас в департамент снова, но теперь на должность агента в отдел специального назначения «Тигры». Ваше имя по документам - Ирэн Эмерси. Звание - полковник. Вас даже не понизили, слышите? Доступ к вашему личному делу имею я, Рошейл и глава департамента Альберто Гальярдо. Никто не должен знать, кем вы были. Я надеюсь, вам не нужно объяснять, что вы засекречены даже от Анхельма? А Арман и остальные ваши друзья не должны знать, кем именно вы стали.
- Вы снова решили бросить меня грудью на амбразуру, да? - горько спросила Рин. - Я едва оклемалась от прошлого раза и снова встряла...
- Рин, - строго перебил ее Орвальд. - Случившееся тогда несчастье произошло исключительно по ошибке Риккардо. Всем нам свойственно ошибаться, и не мне вам это объяснять. Но даже в той жуткой ситуации вы сделали все от вас зависящее, чтобы исправить роковую ошибку. Вы повернули стрелки истории, помогли разобраться с заговором. Не ваша вина, что война все равно началась, это было предрешено. Я искренне прошу прощения за то, что произошло тогда. И если бы Риккардо был жив, он бы сказал то же самое.
Рин молчала, не зная, как ответить.
- Во-первых, скрывать все от Армана и Зары абсолютно бессмысленно. Даже не требуйте. Во-вторых, Анхельм должен знать, кто рядом с ним, - наконец произнесла она. - Я не смогу утаивать это от него. Он обязательно задаст вопрос и докопается до правды. Так как вы очень тактично и вовремя начали разговор, он уже вас подозревает, поэтому...
- Анхельм не поймет правильно вашего прошлого.
- Неправда, поймет.
- Мой племянник склонен излишне романтизировать окружающую действительность, поэтому игнорирует многие вещи, которые следовало бы учитывать в его положении.
- Не понимаю, о чем вы.
- Да слепому ясно, что мальчишка влюбился в вас! - воскликнул Орвальд. - Как это до вас еще не дошло?
Рин промолчала.
- Поймите одну вещь: вы действительно должны быть с ним рядом, но не в том качестве, в котором хочет он. Вы понимаете почему?
- Нет. То есть... не знаю! Я сейчас так ошарашена всем этим, что абсолютно не знаю, что сказать, - она всплеснула руками и невидяще уставилась в окно.
- Анхельм происходит из дворянского рода. Я и мой родной брат, отец Анхельма, Вольф Бернан Танварри Ример, приходимся императору двоюродными братьями. Поэтому Анхельм сейчас первый претендент на трон по одной из боковых ветвей. Никто - повторяю, никто! - не подозревает, что настоящий наследник жив. Все считают, что мой племянник после смерти Вейлора займет трон. Анхельму постоянно угрожает опасность. Семья королевы очень хорошо понимает, что может потерять права на престол, и приложит все усилия, чтобы подобного не случилось. Вы должны охранять его, а не в любовные игры играть! Понимаете?
- Сложно было бы не понять. Боюсь только, что ваш племянник с вами не согласится.
- Я слишком многим пожертвовал, чтобы обращать внимание на бестолковые детские капризы, - сурово процедил Орвальд, и на лице его появилось выражение холодной жестокости. - Пусть наслаждается вашим обществом, пока у него есть время. В конце концов, ему только на пользу, пусть учится общаться с женщинами. Мне неприятно это говорить, но, думаю, вы понимаете, что в определенный момент вам предстоит исчезнуть. И если вы не последуете моим указаниям и пропустите этот момент, то для вас все закончится не очень хорошо.