- Ты не возражаешь?
Рин покачала головой, удивленно глядя в глаза Анхельму. Его лицо было очень близко, она слышала его тяжелое, чуть простуженное дыхание. От него пахло мятными конфетами и еще чем-то сладким. Светлая челка падала на глаза, которые в темноте казались еще больше. Рин, не зная, куда себя деть, опустила взгляд и снова втянула голову в воротник полушубка.
- Странное чувство, правда? - спросил он немного нервно.
- Угу.
- Я... Слушай, я знаю, что ты все слышала.
- Угу.
- Немного перестарался, да?
Рин лишь пожала плечами. Анхельм сдался и замолчал.
Завидев огни дома, Рин зажмурилась в предвкушении горячей ванны и свежей выпечки. Анхельм подал ей руку, проводил до порога, а сам остался с Тиверием, чтобы помочь с лошадьми. Девушка вошла в дом, на ходу разматывая шаль и вытягивая руки из рукавиц.
- Добро пожаловать, госпожа! - поприветствовала ее Милли, принимая одежду.
- Добрый вечер, Милли! И не зови меня госпожой. Я просто Рин, хорошо?
Милли отрицательно повертела белокурой головкой.
- Не могу, госпожа. Его светлость не велел. Как вы съездили? Мадам Пюсси так волновалась, что вы попали в буран. Мы приготовили горячие ванны к вашему прибытию.
- О! Это очень хорошо! - обрадовалась Рин. - Милли, мне кажется, что Анхельм простудился. Попроси, пожалуйста, мадам Пюсси приготовить ему горячего вина со специями и грелки в кровать.
- Слушаюсь, госпожа!
Милли ушла, а Рин поднялась к себе и стала раздеваться. Ванна и правда была наполнена, так что девушка поспешила залезть в горячую воду. В голове вертелся разговор Анхельма и Орвальда.
«Нет, ну правда, стоило ли так об этом орать, - возмущенно думала она. - Сказал бы дяде, что просто не время об этом говорить. Надо же ему было открывать мне все таким образом... И что мне теперь делать? Как же надоело влипать в дурацкие ситуации! Еще этот дядюшка-манипулятор... Надеюсь, Анхельм догадывается, что его ждет. Да, конечно, как иначе? Наверняка дядюшка плешь ему проел этой темой... Вот ведь хитрый стервец! И со сменой имени и статуса тоже не легче. Чего он добивается?»
Она откинула голову и, прикрыв глаза, стала размышлять.
Если рассуждать логически, то из имеющихся сведений складывается интересная картина. У императора есть жена, дочь, сын и два двоюродных брата с собственными семьями. Все чудесно, лужайка с цветочками. Вдруг находится странный кристалл, который подчиняет императора своей воле. Затем жена и дочь уходят в монастырь, а от сына государь отрекается. Что могло побудить жену и дочь на такой шаг? Официально они отказались от любых претензий на трон и пожелали служить богине. Нелепо, но это сработало. Почему они отказались? И почему ушли именно в монастырь? Могло ли это быть как-то связано с тем, что Вейлор начал меняться? Могло. Вероятно ли, что император заставил свою жену уйти? Вероятно. По какой причине? Осознавал ли он, что меняется? Была ли это попытка обезопасить родных, отослав их подальше от кристалла и от себя, или же таким образом он обезопасил свой трон от посягательств возможных наследников? Если он преследовал первую цель, то почему тогда монастырь сгорел? Утверждалось, что это был несчастный случай: молния ударила. Верится в это с трудом, молнии так не ударяют. А если не несчастный случай, что тогда? Вейлор, находясь под властью кристалла, задействовал какую-то сверхъестественную магию, которая и вызвала молнии? Бред какой-то... Хотя почему бред? Не стоит отметать такую версию. Мейс служил тогда в пожарной части, и именно он тушил пожар. Вроде бы он говорил, что местные жители увидели, как монастырь заполыхал целиком, да так, что спастись из него никому не удалось. Поджечь настолько большое здание таким образом слишком сложно, на это потребовались бы десятки боевых огненных магов, а их на всю Соринтию... По пальцам одной руки пересчитать можно. И после этого остались бы свидетели поджога в виде самих устроителей. А магов огня Вейлор не стал бы убивать, их и так слишком мало осталось. А принц? Еще не легче. Выкинуть младенца из родного дома, отречься от собственного сына... Что двигало Вейлором? Безумие? Воля кристалла? Или расчет с тяжелым выбором? Может быть, он надеялся, что принц однажды победит проклятие отца и займет трон? Одни вопросы... И совершенно непонятно, чего добивается Орвальд. Несомненно, он хочет, чтобы Анхельм был признан как наследник престола, иначе позволил бы племяннику жить собственной жизнью, а не готовил его в короли. Но при этом, с его же слов, прикладывает все усилия к тому, чтобы сохранить жизнь принцу и возвести его на трон. Или тайный советник императора разыгрывает сложную партию со множеством ходов? Если дело обстоит так, как он сказал, то мальчишке действительно грозит опасность. Без сомнений, Орвальд боится за племянника и именно поэтому воспользовался шансом поменять агентов и взять к себе под крыло наиболее сильного, по его мнению. Но зачем этот двойной ход с двумя наследниками? Перестраховка, чтобы трон не ушел к женской ветви рода? Дело ясное, что дело темное...