- Да не захотела, вот и все. Не сам приказ вызвал у меня недовольство, а то, что все решили без меня, не спросив ничего.
- Значит, все же ты испытываешь ко мне симпатию?
- Опять ты все не так понял. Да, безусловно, ты мне приятен, скрывать не буду, это бесполезно. Но что толку от моей симпатии? У меня нет права на личную жизнь! После выполнения задания я вынуждена буду уйти, ты это знаешь, я это знаю. Дядя твой открытым текстом мне сказал, что если я сама этого не сделаю, меня «уйдут»! Ты хоть примерно представляешь, как тяжело мне будет потерять тебя, если наши отношения перерастут во что-то большее?
- Да.
- Несмотря на это, ты продолжаешь настаивать на своем? Хочешь, чтобы я была твоей?
- Да.
- Эгоист, - Рин раздраженно ткнула его в плечо. - Дурень безмозглый.
- Не спорю. Но ты не потеряешь меня, я сделаю для этого все, что от меня зависит.
- Ну конечно же! - снова завелась Рин. - Ты храбро выступишь против воли его превосходительства, встанешь на мою защиту, словно храбрый рыцарь. Волшебным образом открутишься от женитьбы на прекрасной принцессе и выберешь безродную женщину из расы аиргов, дремучих лесных непонятно кого. Ни два ни полтора, и не люди, и не звери, нечто посередине. Ах да, забыла добавить, что у этой женщины замечательная биография, которую, конечно же, оценит весь свет аристократии. Это будет союз века, честное слово! Ну, что ты молчишь? Давай, скажи: «Рин, ты не права»!
- Рин, ты не права.
- Да ладно?
- Ты в меня не веришь. Ты ведь тоже ничего обо мне не знаешь. Ни кто я, ни на что я способен, ни как я себя веду, ни кто в моем окружении. Но при этом берешься судить о том, кто и как к тебе отнесется, как я себя поведу, что я от тебя хочу. Почему ты это делаешь? Почему ты такая жестокая? Что я тебе плохого сделал? Я хочу лишь любить тебя, я не требую взаимности. Да, я сказал, что буду тебя добиваться. Так ведь ты хочешь, чтобы я добивался, я же вижу это! Тебе никто не запрещал отказать мне сразу. Что ты молчишь? Давай, скажи: «Анхельм, ты не прав».
Она молча разглядывала его. На его щеках горели красные пятна. От смущения ли? Гнева? Или все же от температуры?
- Это полный... безумие, - она закончила фразу совсем не так, как хотела.
- Именно, - подтвердил он. - Но сейчас я чувствую, что должен действовать безумно, чтобы получить то, что мне желанно.
- Час назад ты сказал, что видеть мою улыбку и слышать мой голос - это все, что тебе нужно.
- Я солгал. Мне нужна ты. Вся без остатка.
Рин отвернулась, но в следующий миг почувствовала его пальцы на своем подбородке и вновь оказалась лицом к лицу с Анхельмом.
- Все потому, что я верю, что смогу однажды все изменить. Однажды ты скажешь мне «да». Я так чувствую.
- Знаешь, я в жизни не встречала никого более упрямого, чем ты.
В его глазах блеснула улыбка.
- Когда-то, когда я был маленький, мне приснился сон. Я видел себя взрослым, в кабинете вот этого поместья. Передо мной стояла ты, и я надевал тебе кольцо на вот этот палец, - он взял ее за левую руку и погладил безымянный палец. - Это было до того, как я узнал о твоем существовании. Я верю, что наша встреча была предначертана. Посмотри на меня, Рин.
Она подняла взгляд, и сердце снова пропустило удар.
- Я твоя судьба. А ты - моя. И мы обязательно будем вместе.
- Еще раз: пеняй потом на себя.
- Знаешь, кто упрямее меня? - улыбнулся он. - Ты.
И зашелся таким кашлем, что Рин не на шутку испугалась.
Глава шестая, в которой Анхельм находит ответ на вопрос, а Рин проводит учебную тренировку
Рин чувствовала себя выжатой как лимон после всех этих объяснений. Она убедила Анхельма оставить работу и лечь в кровать. Затем пришлось снова готовить горячее вино, разыскивать подходящие лекарства в бездонной аптечке мадам Пюсси и сидеть с Анхельмом, пока тот засыпал. Чтобы сбить жар, Рин на минуту бросила влажное полотенце в снег на карнизе и затем положила ему на лоб. Сейчас герцог спал, тихонько посапывая, а она сидела в кресле рядом и листала книгу, искоса поглядывая на пациента.
- Вот прямо сейчас, сию секунду, я лягу, - пообещала она сама себе. От ее голоса Анхельм проснулся, сонно посмотрел на нее и протянул к ней руку. Рин пересела на кровать.
- Что такое?
- Плохо. Все болит, - он снова зашелся сухим кашлем.
Она досадливо поджала губы. Сняла полотенце с его лба и прижалась губами: температура не снизилась ни на градус, только возросла. Рин снова остудила полотенце и протерла ему лицо, шею и грудь. Анхельм запротестовал и попытался плотнее закутаться в одеяло.
- Не надо, холодно!
- Тебя знобит. На самом деле ты весь горишь. Я должна сбить жар, Анхельм. Терпи.
Некоторое время она обтирала его влажным полотенцем, он то проваливался в сон, то снова просыпался.