- Я терпеть не могу, когда меня будят. И утром, пока я не почищу зубы и не умоюсь, я не существую в этом мире. Поэтому не заставляй меня разговаривать и даже думать, пока я не почищу зубы. Пожалуйста.
Она взглянула на него. Анхельм был уже одет в белую рубашку с жилеткой и брюки и выглядел вполне бодрым, но озадаченным ее поведением.
- Я всего лишь хотел сказать спасибо.
- На здоровье, - ответила Рин, разминая затекшие после сна конечности. - Ты хорошо себя чувствуешь?
- Да, вполне. Ночью было так плохо, думал, умру.
- Ты пару раз даже сознание терял, - заметила Рин, серьезно глядя на него. - Это не обычная простуда.
- Потом расскажу, что это было, - пообещал он.
- Угу. Что мы будем делать сегодня? - Рин пыталась привести в порядок мысли, но мозги еще, очевидно, не проснулись.
- Ну, дядя дал нам вполне конкретное задание. Сейчас позавтракаем и пойдем в библиотеку, брать штурмом все те книги.
- Как я люблю эту литературную работу, - пробурчала девушка, закрывая голову подушкой.
- Ты ведь еще не видела мою библиотеку? Вот, посмотришь сегодня.
- А я-то надеялась, что мы будем читать, не вылезая из постели. Спа-ать... - она уткнулась носом в подушку. Анхельм рассмеялся.
- В библиотеке удобнее, там есть шикарные диваны.
- На диванах нет одеяла, - парировала Рин, а затем доверительно сообщила, что за дверью стоит Милли и не решается постучать. Анхельм мгновенно поднялся, поправил одежду и пригласил служанку войти. Милли показалась в дверях, лицо ее пылало от смущения. Она поставила поднос на чайный столик и поспешно вышла.
- Ты знаешь, что она к тебе неравнодушна? - спросила Рин.
- Это детская ревность, не более. Она любит меня, как брата.
- Ха! - фыркнула Рин.
- Что это за «ха»? - Анхельм укоризненно взглянул на нее.
- Ну, это такое эффектное «да неужели?»
Анхельм вздохнул и объяснил:
- Ей всего шестнадцать, и у нее нет никого, кроме бабушки и дедушки. Она внучка Адель. Милли родилась и всю жизнь прожила в этом поместье, ее мама умерла от лихорадки, когда ей было пять, а отец погиб на войне.
- Подожди, кто такая Адель?
- Адель Пюсси, моя кухарка. Она бабушка Милли и жена Тиверия.
- Так у вас тут семья целая!
- А я о чем говорю? Пока Милли была маленькая, она воспринимала меня как старшего брата. А сейчас увидела тебя, мое отношение к тебе и ревнует, что внимание достается не ей. Ничего, выйдет замуж и забудет обо мне.
- Ага... А ты не будешь ревновать?
- Что ты, конечно, нет! - улыбнулся он.
Рин многозначительно хмыкнула.
Глава 6.1.
После завтрака они поднялись в библиотеку и уютно устроились на огромном велюровом диване, укрывшись пледами.
- Для чего нам «Разумные принципы магии разума»? - удивился Анхельм, повертев в руках увесистый томик. - «Классификация драконов», «Путешествие в опасный край», «Легенды и мифы древней Соринтии». Ничего не понимаю... Чего он от нас хотел?
- Он же сказал, нам нужна любая наводящая информация. Легенды, предания, сказки, исследования по географии и заметки путешественников. Никакой конкретики про кристалл мы не найдем, это факт. Сомневаюсь, что император позволил хоть одному ученому к нему близко подойти. Давай пока просмотрим книги про Драконьи горы, а через пару часиков, если ты не против, пойдем и разомнемся.
Рин забралась на диван с ногами и, вооружившись пирожными с кремом, принялась листать «Классификацию драконов», внимательно разглядывая картинки и не забывая уминать сладости. Анхельм пожал плечами и взялся за легенды и мифы.
Спустя минут десять тишины, нарушаемой лишь едва слышными восторгами в адрес пирожных и шелестом страниц, он не выдержал.
- Интересно, - заметил Анхельм, склоняя голову набок, - если отобрать у тебя пирожные, что ты будешь делать?
- Начнется война, - серьезно ответила она, отодвигая поднос в сторону, подальше от Анхельма. - В моей жизни единственная радость - это сладости. Сладости - это хорошо.
Рин поставила поднос на столик и взялась за чашку с горячим шоколадом. Когда ее замерзшие пальцы согрелись, она счастливо вздохнула: «Наконец-то тепло!» Анхельм потянулся, взял ее ладошку в свою и стал нежно растирать. Рин посмотрела на него предостерегающе.
- Ты что делаешь, а?
- Пытаюсь отплатить тебе за заботу, согревая твои миленькие, маленькие, окоченевшие ручки.
Она продолжала смотреть, не мигая. Анхельм улыбнулся так, будто дразнил ее. Вдруг он вскинул сжатый кулак и сделал неопределенный жест, подражая волшебнику, сплетающему заклинание.
- Я хочу тебя приворожить! - объявил он в ответ на ее вопросительный взгляд, отпустил ее руку, вскочил с дивана и снова сделал некий пасс руками, чуть ли не пританцовывая. Рин следила за ним с некоторой опаской: он что, сумасшедший?