Рин порылась в своем рюкзаке, выудила несколько склянок с согревающими настойками, целебные травы и принялась варить лекарство. Спустя полчаса все было готово, и она отпоила полуобморочную женщину ухой, заставляя ее после каждой ложки ухи делать глоток горького лекарства. Дочь старика и впрямь была похожа на Илара: такая же рыжая, плотная и с добрыми карими глазами. Рин взбила подушку и уложила ее обратно, сказав отцу, что скоро все будет хорошо, нужно только каждый час поить ее этим отваром и обязательно кормить, даже через «не хочу».
Ребенок хныкал потому, что описался и замерз в мокрых одеялах. Рин перепеленала его, как умела, и как раз собиралась покормить, когда дверь комнаты распахнулась, громко хлопнув о стену. Вошел шатающийся мужик в сером грязном кафтане. От него со страшной силой разило спиртным и рыбой. Старик встал посреди комнаты напротив него, опершись на свою палку обеими руками, а Рин тут же натянула капюшон на лицо и встала в темный угол, за шкаф, чтобы ее не было видно. Малыш в ее руках притих, сладко посапывая.
- Папаша! Сегодня клева нет, я останусь дома. А где Милка?
- Вил! Утро еще, а ты опять пьяный?! Ах ты, бестолочь, никакого сладу с тобой нет! Жена больная, ребенок голодный, а он пьет!
Тон старика был больше жалким, чем грозным.
- Заткнись! - нахмурился мужик. - У тебя слова нет. Я тут вас всех кормлю! Милка где, спрашиваю?
- Где тебя носило всю ночь, пьянь ты такая?! Болеет Милка!
- А ну зови сюда свою девку! Пусть сходит к Нату, возьмет у него еще браги!
- Слегла Милка! Никуда она не пойдет!
- Ах ты мне перечить вздумал?! - взревел Вил, пьяно пошатнулся и замахнулся на деда.
Рин среагировала мгновенно. Прижав к себе ребенка, она скользнула к Вилу и с разворота ударила ногой в грудь. Мужчина рухнул, приложившись затылком об порог, а Рин тут же наступила ему каблуком на шею и чуть придавила, чтобы захрипел. Затем осторожно протянула дитя деду и демонстративно достала нож из-за голенища сапога. Вил обалдело таращился на нее и что-то невнятно хрипел. Он схватился за ее ногу, чтобы оттолкнуть, но Рин не позволила, придавила чуть сильнее.
- Руки. Убрал от моей ноги свои грязные руки, пока я добрая.
Из уголка его рта потекла струйка крови, видимо, от удара об пол он прикусил губу или язык. Рин медленно наклонилась ближе и вгляделась в его мутные пьяные зенки.
- Никогда не смей поднимать руку на старших, ясно? - тихо и спокойно сказала она, поигрывая оружием.
Вил только согласно моргнул. Рин убрала ногу с его горла, и отошла, оттеснив назад старика с младенцем. Видимо, Вил от страха в секунду протрезвел, потому что тут же подобрался с пола и собрался сбежать на улицу, но это в планы Рин не входило: она рванула его за шкирку и снова с грохотом уложила на лопатки.
- Ну куда же ты? Мы не договорили, - опасно ласково мурлыкнула она.
- Да ты кто такая?! - он попытался вырваться и встать.
- Лежать! - рявкнула она.
В следующий миг нож свистнул в опасной близости от уха Вила и воткнулся в дощатый пол. Вил кивнул, со страхом глядя на нее. Рин присела рядом с ним, надавив ему коленом на живот, выдернула нож и приставила к горлу потенциальной жертвы.
- Я друг семьи, - прошипела она почти ласково. - Слушай-ка меня, ты, пьянь подзаборная! Будешь сидеть с больной женой и каждый час поить ее лекарством. Будешь ухаживать за сыном и беречь его, как зеницу ока. Ты не скажешь ни единого грубого слова деду. Кивай-кивай, мне нравится, как ты это делаешь.
Вил в ответ так отчаянно закивал, что Рин подивилась, как у него голова не отваливается.
- Запомни, Вил, я не шучу, мое слово крепче камня. Только попробуй воспользоваться моим уходом и что-то сотворить с женой, ребенком или дедом. Только попробуй еще хоть каплю спиртного в рот взять! Я приду еще раз, и если я узнаю - а я узнаю! - что ты с ними плохо обращался, я отрежу тебе пальцы один за другим, - она провела лезвием ножа по всей его руке и до самого горла. - А потом выпотрошу, как рыбу! - острие ножа уперлось в его живот. - И скормлю волкам по кусочкам, понял ты?
Вил шумно сглотнул и заскулил. Рин рывком поставила его на ноги, и тот сразу отпрянул от лезвия клинка.
- Быстро к жене, - рыкнула она и, проводив мужика взглядом, обратилась к старику, который стоял ни жив ни мертв. - Дедуль, ты как?
- Ох... Девонька, что ж ты творишь! Напугала старика... - охнул он и тяжело опустился на шаткий табурет, прижимая к себе внука.