- Рин, а вы уверены, что вам можно выпить вина? Я слышал, у аиргов с этим проблемы, - спросил Анхельм, с некоторой опаской глядя на Рин.
- Проблемы? - непонимающе нахмурилась она.
- Фрис говорил, что в ваших жилах течет магия, и если вы употребляете спиртное, то она не поддается вашему контролю.
- Правда? Хм. Не знаю даже. Но я уже несколько раз пила вино, и мне ничего не было. На самом деле я даже не чувствую в себе магической силы. Что только подтверждают мои волосы...
Анхельм улыбнулся и протянул ей бокал.
- В вас полно волшебства. Иначе вы бы меня не околдовали. За самое приятное знакомство в моей жизни!
Рин с недоверчивой улыбкой посмотрела на него. Ее глаза таинственно мерцали в мягком свете единственной свечи. Анхельм протянул руку и взял ее ладонь.
- Какие интересные у вас линии. Длинная линия жизни. Ломаная линия судьбы.
- Ломаная?
- Видите, она прерывается здесь и здесь? На самом деле я понятия не имею, что несу, мне просто очень хочется подержать вас за руку, - с улыбкой сознался он.
- Вы готовы нести любую чепуху, лишь бы говорить? - спросила Рин, и добавила, когда он кивнул: - Зачем? В хорошей компании и помолчать приятно.
Анхельм подсел ближе к Рин, она позволила обнять себя и доверчиво положила голову ему на плечо. И они молчали. Долго, наверное, целый час сидели и просто смотрели друг на друга. За окном уже стало светать, светлая дымка поднялась над дорогами, запели птицы, зачирикали воробьи. Анхельм продолжал нежно сжимать ладонь Рин и вдыхать аромат ее волос. Хотя он купил ей предостаточно разнообразного парфюма, Рин так и не пользовалась им. От нее все так же странным образом пахло хвойным лесом и свежим ветром. Он так погрузился в свои переживания, что едва не пропустил мимо ушей ее вопрос.
- Зачем вы приехали в Левадию? - спросила она шепотом.
- Государственные дела, - уклончиво ответил герцог также шепотом.
- Ваш приезд совпадает с датой приема в честь ее высочества Фионы. Может быть, вы хотели жениться на ней?
Анхельм уловил едва слышные нотки ревности и беспокойства в голосе Рин.
- Просто совпадение. Я должен был приехать, наверное, на неделю раньше, но непредвиденные обстоятельства вынудили меня задержаться на Южных островах.
- А если принцесса вам понравится, вы на ней женитесь?
- Нет.
- А если вы понравитесь принцессе или король решит выдать ее замуж за вас, вы женитесь?
- Нет.
Рин, удовлетворенная его решительным отказом, прильнула к нему ближе.
«Ах, значит, мы умеем ревновать, да, Рин? Вот такое поведение мне нравится больше, чем твоя вечная холодность», - подумал Анхельм, улыбаясь.
- Вы беспокоитесь?
- Конечно, - ответила она сразу же. - Вы мне нравитесь. Мне было бы нестерпимо больно, если бы вы женились на принцессе после того, как признались в любви мне.
- О!
- Да-да, а вы как думали? Нельзя признаваться сегодня в любви одной, а завтра идти и жениться на другой.
Анхельм тихо засмеялся.
- А что бы вы сделали, если бы я все-таки женился на принцессе?
Рин повернулась и посмотрела на него серьезно.
- Убила бы. Нравится вам такой ответ?
- Нет, совершенно, - похолодел Анхельм. В памяти живо всплыл облик любимой с кинжалом в руках и безумной улыбкой на лице.
- Тогда зачем спрашиваете? Если ваш король прикажет вам, вы не сможете отказаться. Я знаю довольно о политических браках, чтобы утверждать это. Анхельм, вы ведь не можете мне обещать, что не женитесь на ее высочестве, так к чему этот разговор?
- Вы сами завели его, - напомнил герцог, и на лице Рин мелькнуло виноватое выражение.
- Ах, да... Простите.
Она отодвинулась, встала и пошла куда-то вглубь дома. Анхельм поднялся вслед за ней. Похоже было, что Рин хочет что-то сказать, но сдерживает себя. Они прошли в большую гостиную, где, к удивлению Анхельма, ворохов вещей не наблюдалось, и царил порядок. Лишь два чемодана стояли открытыми, в них лежала сложенная одежда. Рин не стала зажигать свечи, прошла к громадному дивану из белой кожи, и села, поджав одну ногу под себя, как она всегда это делала раньше. Анхельм осторожно присел рядом с ней.
- Удивительно, но здесь порядок, - заметил он.
- Эту комнату Вивьен отдала мне, пока я не подыщу подходящее жилье. Понятия не имею, зачем ей рояль, ведь она не играет. Наверно, потому что он красиво смотрится с белой мебелью.
Они снова надолго замолчали, но теперь тишина была не уютной, а неловкой.