Герцог тяжело дышал, неотрывно глядел на брата и чувствовал, как внутри поднимается пожар, грозящий выжечь в нем все дотла. Илиас долго не отвечал. Прошелся по кабинету, а затем развернулся и выдал:
- Через два года мы осуществим операцию, ты вступишь на престол, а через три года женишься на Фионе. Альянс будет скреплен вашим браком. Я не добиваюсь вражды, Анхельм, ты мне брат и друг, я уважаю тебя и хочу объединиться с тобой...
Но герцог его уже не слышал. Второй шаг: черный Король бросает в бой черного Всадника, - белый Король отступает в угол.
В ушах снова загудело, взгляд заволокло пеленой.
- Я должен поговорить с Рин, - с трудом выговорил Анхельм.
- А Рин уже знает об условиях, - сказал Кастедар преступно-беззаботным тоном. - Я с ней поговорил. Она восприняла все очень неадекватно, но, кажется, примирилась. Сказала, что, цитирую, «в конце концов, я знала, что принадлежу другому миру, и Анхельм мне не подходит. Анхельм будет счастлив с принцессой».
- Как ты мог... - прошептал Анхельм, зажмуриваясь. Острая боль пронзила сердце, ему показалось, что сейчас он упадет.
- Ей тоже больно. Не давите на нее и не упоминайте больше эту тему. Она сказала, что хочет насладиться хотя бы последними днями, которые вам с ней отведены.
Это было даже хуже, чем увидеть, что Рин падает замертво, подстреленная. Это было сродни тому, как если бы от него медленно отпиливали руки, ноги, ковырялись в сердце тупым ножом.
- Я хочу ее увидеть... - промолвил Анхельм, силясь совладать с голосом.
- Анхельм, я понимаю, тебе тяжело, но... мы еще не закончили, - напомнил Илиас и протянул ему какие-то бумаги. Анхельм уставился на них слепо, не разбирая текста.
- Что ты хочешь от меня?
- Это договор.
- Ты думаешь, я совсем идиот, подписывать подобное? - прошептал он, отбирая бумажки и сминая их в своей большой ладони двумя движениями. - Ни за что! Мы договорились на словах. Считай, что я согласен. Но я никогда не подпишу такое. Спасибо, брат, удружил.
- Анхельм, пройдет время, и ты поблагодаришь меня за то, что я сделал для тебя.
- Конечно, - сказал герцог и поднялся. - Только сейчас я тебя ненавижу, Илиас. Ты отобрал у меня родителей и любимую женщину.
- Я дам тебе целый мир!
- Мир?! Зачем он мне?! - заорал Анхельм и вылетел из комнаты, хлопнув дверью так, что та едва с петель не соскочила.
~*~
Придя в свою комнату, Анхельм понял, что не хочет оставаться во дворце. Он собрал свой деловой портфель, схватил чемодан, затолкал в него все вещи, какие влезли и открыл дверь, чтобы выйти. На пороге стояла та служанка, с которой он обедал вчера. В руках у нее был поднос с кофейником и тарелками.
- Здравствуйте, ваша светлость! - девушка поклонилась. - Завтракать будете?
- Нет... А-а... Входи, поставь это на стол и помоги мне.
Девушка удивленно взглянула на него.
- Вам что-то нужно, ваша светлость?
- Да. Собери мои вещи и пусть носильщик заберет их. Все чемоданы. Я переезжаю в гостиницу.
- А господин Фрис? Его вещи тоже собрать?
- Мне все равно, где эта скотина будет обретаться. Это тебе, и, пожалуйста, не говори никому, куда я уехал, хорошо? - сказал он, протягивая служанке купюру в пятьсот левадийских ремов.
- Ваша светлость! - пробормотала служанка, шарахаясь от денег. - Да меня высекут, если я у вас деньги возьму! И не стану я их брать!
Анхельм растерянно убрал руку и огляделся вокруг. И вдруг увидел то, что забыл вручить Рин.
- А вот это возьмешь? - он взял картонку и достал сумочку, которую купил тогда. Глаза девчонки загорелись, и она закусила губу.
- Не огорчай меня отказом. Не каждый день же тебе такое дарят? Считай это подарком на день рождения.
- У меня в октябре...
- Ранним подарком. Пусть мне подадут макину, хорошо? Поскорее, прошу тебя.
Девушка робко приняла сумочку, которую герцог вложил ей в руки и кивнула.
- Я сделаю все-все, ваша светлость! Спасибо! Спасибо!
Через полчаса Анхельм уже сидел в макине и его везли в центр города. Он нашел одну гостиницу, взял в ней номер и остался ровно на два часа. После чего вышел в город и дошел до другой. Эта стояла у самого моря. Анхельм обошел с десяток номеров и выбрал тот, что с видом на океан и на самом последнем - седьмом - этаже. Затем вернулся в прежнюю гостиницу и сказал, что уезжает. Проследив, чтобы его вещи доставили в другую гостиницу, он купил в овощной лавке персики и виноград, затем заперся в номере и уснул в обнимку с подушкой на широченной кровати с балдахином. Проспал герцог до самой ночи: когда он вышел на террасу, луна была уже высоко в небе. Где-то внизу шумел океан, гудели макины, хохотали люди, кто-то играл на гитаре. Герцог помыл персики и виноград, уселся в плетеное кресло, стоявшее на террасе, и стал есть. Мысли не было ни одной. Эмоций тоже. Анхельм не понимал, как это возможно, но постепенно приходил к мысли, что в нем просто надорвался нерв, который заставлял бы его чувствовать хоть что-нибудь. Раньше его заполняла любовь к Рин, нежность, волшебство, которое она дарила ему своими взглядами, своим голосом, прикосновениями. Этот гремучий коктейль кипел в нем, согревая все его существо, Анхельм чувствовал себя всесильным. Пустота и надлом - вот, что было в нем теперь. Или, вернее, не было.