– Это твое. Сейчас мы поедем в гостиницу. Я помню дорогу, не волнуйся!
За всю дорогу Анхельм не проронил ни слова, только указывал ей направление. Рин искоса поглядывала на него, не решаясь сказать ему о том, что ее вызывал Илиас, и до чего они договорились. В гостинице Рин снова пришлось ненадолго зайти в ванную, чтобы ополоснуться: в этом жарком климате все тело мгновенно становилось липким. После чего она надела выбранное Анхельмом темно-синее платье в пол с глубоким декольте и рукавами три четверти.
– Декольте слишком глубокое, – заметила она, поворачиваясь к герцогу.
– Замечательное. Иди-ка сюда. Давно хотел тебе это вручить, наконец-то представился случай.
Анхельм достал из портфеля довольно большую квадратную коробочку, обтянутую синим бархатом и раскрыл. Рин изумленно уставилась на ожерелье с густо-синего бархатистого оттенка крупными сапфирами, окаймленными бриллиантами. Тени и искорки играли в глубине камней, заставляя их мерцать.
– Мама моя дорогая… – прошептала она, не решаясь даже коснуться подарка. – Это что, правда мне?
– Нет, твоей воображаемой подруге, – закатил глаза Анхельм. – Конечно тебе, родная. Иди ко мне.
Рин позволила ему уложить ожерелье на ее груди, вздрагивая от прикосновений холодных камней. Она осмотрела себя в зеркале и поняла, что украшение идеально скрывает все шрамы на ее груди. Конечно, под краской они были бледнее, но все равно выделялись.
– Спасибо, Анхельм… – прошептала она, все еще не веря, что такая красота принадлежит ей. – А с чего вдруг такие королевские подарки? Оно же стоит целое состояние…
Герцог обнял ее сзади и поцеловал в макушку, любуясь отражением Рин в зеркале.
– Так нужно, моя королева.
– Ты же не спустишь на меня все деньги? – взволнованно спросила девушка, взглядывая на его довольное лицо.
– Даже если и спущу – это мои деньги. Я их заработал, не украл. Что хочу – то и делаю, хватит волноваться об этом. Нам пора перекусить, а затем мы едем на раут с советом магнатов.
– Ой-ой, – покачала головой Рин. – Меня узнают.
– Не узнают, – отмахнулся Анхельм. – Ты совсем на себя не похожа. Немного подкрасишь глаза и губы, и вообще никто не узнает.
– Что-то я в этом не очень уверена…
Он повернул ее лицом к себе и оценивающе осмотрел с головы до ног. Нежно улыбнулся и пригладил волосы.
– Все будет хорошо, не волнуйся. Ты не видишь себя со стороны, а я вижу и понимаю, что сейчас ты разительно отличаешься от той Рин, которая шла по подиуму.
– Если бы это помогло… – неуверенно вздохнула она, но внутренне порадовалась твердости Анхельма.
– Поможет. Милая, очень прошу, слушай нас так внимательно, как только можешь, но не подавай виду, что понимаешь, что мы говорим. Наоборот, веди себя так, словно тебе это непонятно и неинтересно. Постараешься?
– Как скажешь. Мне нужно сыграть красивую дорогую игрушку?
– Умница, все понимаешь, – улыбнулся он и поцеловал ее в висок и выдохнул на ушко. – Прости, что заставляю это делать, но мне очень нужна именно твоя помощь.
Рин безразлично пожала плечами, достала из ридикюля помаду, тени, тушь и стала подводить губы и глаза. Возня с коробочками отняла немалое время, и когда она отвлеклась от трюмо и бросила взгляд на Анхельма, он уже был облачен в черный фрак, начищенные до неприличного блеска туфли и теперь причесывал волосы.
– Анхельм… – позвала его Рин и удивленно заметила: – Ты такой красивый!
Герцог смущенно засмеялся и взялся выбирать парфюм. Наконец подобрал тот, который особенно любила Рин – с нотками цитрусовых, бергамота и лаванды. Но флакон никак не хотел открываться, сколько он ни крутил крышку, и вдруг просто выскользнул из рук и упал на кафельный пол. Рин даже ойкнуть не успела – ее туфли и подол платья окропило дождем осколков и духов. А Анхельм в этот момент пошатнулся и привалился к стене, тяжело дыша и схватившись за сердце. Рин в мгновение оказалась рядом с ним, подхватила и осмотрела его посеревшее лицо.
– Анхельм! Что такое?!
Он лишь зажмурился и стиснул зубы. Рука, которой он держался за сердце, побелела и задрожала, словно ее свело судорогой. Рин повела его из ванной к кровати, уложила и ослабила узел на галстуке-бабочке. Сбегала в ванную, где все пропахло духами, принесла оттуда мокрое полотенце и протерла лоб и шею мужчины.
– Сердце что-то… Так больно закололо… Но уже отпустило, – выдохнул Анхельм, не в силах открыть глаза. Девушка напряженно смотрела на него.
– Ты уверен, что нам стоит ехать?
– Нужно, – сказал он и предпринял попытку подняться, но Рин не позволила, надавив ему на плечи.
– Полежи еще немного. Я не голодна… Вру, конечно. Голодная, как волк, но мне не повредит один день без ужина.