Вернувшись в гостиницу, Рин подошла к зеркалу и долго рассматривала себя в нем, пока Анхельм не встал позади и не стал ее раздевать. Она хотела сказать, что устала, что у нее нет настроения, но потом вспомнила, что уже завтра он уедет, долгие недели они будут врозь, поэтому повернулась и ответила на ласку. Его руки путешествовали по ее телу, губы скользили по плечам, груди. Рин начала расстегивать пуговицы рубашки.
- Ты не собираешься их оторвать? - улыбнулся Анхельм, целуя ее шею. Она притворно дернула края рубашки в стороны и спросила:
- Анхельм, зачем ты привел меня с собой? Я ведь так ничего и не сделала.
- На них действовало само твое присутствие. Мужчины теряют голову при виде красивых женщин. А когда эти женщины принадлежат не им, они распускают хвост, что павлины в надежде обратить внимание желанной красавицы на себя. Без твоего присутствия Борис ни за что не предложил бы мне помощь с вольфрамом. Даже не представляешь, на какой риск он пошел вот так запросто. А теперь тебе запрещается расспрашивать меня об этих глупостях и разрешено говорить только...
Разрешенные слова он прошептал ей на ушко, и, услышав их, Рин вспыхнула.
- Когда ты успел превратиться в такого... самца?
Анхельм поднял ее на руки и без труда усадил на высокий комод.
- Ты конечно высокий, но не настолько... - улыбнулась Рин, глядя на него сверху вниз.
- Держись крепче, - сказал он. Дальше ей осталось только вцепиться в его плечи и краснеть, как в первый раз.
Проснувшись необычайно рано, даже раньше, чем Анхельм, Рин первым делом отправилась в уборную и долго, вдумчиво чистила зубы, поглядывая на свое отражение в зеркале и рассматривая шрам на груди. После чего вернулась в кровать, обняла крепче своего спящего мужчину и задумалась о произошедшем вчера и о странном поведении этого самого мужчины.
Какие имелись данные? Первое: Илиас обратился к ней с просьбой провести его солдат в святая святых Соринтии. Второе: Анхельм купил ей дом и оформил на нее. Третье: он также собирается купить доли в предприятиях. Четвертое: она сама согласилась покинуть Соринтию. Из имевшихся разрозненных фактов можно было сложить общую картину такого свойства: Анхельм решил бежать из Соринтии вместе с ней и готовит пути отступления. Но почему в Левадию? Ах, да... она же должна будет купить дом в Альтресии. Значит, конечная цель - Альтресия? Он надеется, что там их двоих не поймают? Неужели он забыл, что за ними по пятам ходят два всеведущих и вездесущих духа? «Они не знают того, что знаю я, и не могут подробно разобраться в том, что я делаю. Я знаю, что эти двое имеют на тебя особое влияние, поэтому мне так важно, чтобы ты делала то, что я говорю, не вникая в подробности», - вспомнила она слова герцога. Значит, он верит, что есть шанс скрыться от их преследования?
Рин поняла, что от фактов и выводов опять перешла к вопросам, на которые не может ответить, и грустно вздохнула. Все же Арман прав: логика никогда не была ее сильной стороной. Сколько бы ни начинала она рассуждать, все в итоге рассыпалось на отдельные составляющие.
«Мне просто не хватает информации!» - оправдала себя Рин и перевернулась на другой бок. Тут зашевелился и проснулся Анхельм. Взглянул на нее сонно и притянул к себе еще ближе, скрутив в очень неудобное положение.
- Доброе утро, - прошептал он. - Ты давно проснулась?
- Минут десять назад. Иди в душ, я пока закажу завтрак, - Рин выпуталась из его объятий и потянулась к телефону, но он остановил ее.
- Позавтракаем в городе.
Рин уронила руку и понурила голову: ей так хотелось позвонить хоть разочек самой, а он!
- Тогда я закажу макину! - нашлась она и почти подняла трубку.
- Милая, здесь идти три минуты, какая макина?
- Я хочу позвонить! - созналась она. - Мне нравится эта штука, но ты все время пользуешься ей сам. Я тоже хочу!
Анхельм засмеялся и выбрался из кровати.
- Тогда позвони портье и скажи, чтобы в шесть вечера меня ждали носильщик и макина. Я поеду в порт.
Обрадованная Рин взялась за трубку и крутанула колесо с цифрами. В трубке раздались гудки, а затем мужской голос:
- Гостиница «Венис», портье. Чем могу помочь?
- Доброе утро, это из номера сто семь. Нам нужен носильщик и макина на шесть вечера. Господин Ример едет в порт.
- Хорошо, госпожа, будет сделано. Благодарю вас за звонок.
Очень довольная собой Рин повесила трубку и подошла к Анхельму, чтобы крепко его обнять.
- Как я тут без тебя? - спросила она, глядя на него снизу очень грустно. Анхельм нежно улыбнулся и пригладил ей волосы.
- Все будет хорошо. Отпусти, мне нужно в уборную. И одевайся скорее.
Завтрак они провели в небольшом ресторанчике под открытым небом на углу Аллеи Света, и обсудили действия Рин в Левадии. Все, что Анхельму требовалось от Рин - это забрать документы в двух разных городах. Когда она спросила, как же быть с ее занятиями, герцог ответил, что учеба утром, а дела вечером. Та макина, на которой они приехали в Магредину вчера, теперь принадлежит Рин, и она вольна брать ее в любое время суток. При этих словах она не преминула устроить ему сцену по поводу необоснованных и слишком дорогих подарков, на что Анхельм фыркнул и сказал, что не ее ума дело, и ей потом это все очень пригодится. На этом недовольство Рин стухло, как костер, залитый водой. На вопрос о том, как и когда ей возвращаться в Соринтию герцог протянул ей билеты на корабль до Госсенштальдта[1], на которых значилась дата 5 марта 4010 года. Рин печально вздохнула: от мысли, что возвращаться в Соринтию ей придется одной, да еще и ехать через Канбери, настроение опустилось ниже уровня моря. Но выбора действительно не было, ведь возвращаться через Южные острова опасно и долго, а Канбери значительно ближе, и потом приедет она непосредственно в Танварри.