Покинув злополучную заставу, она обернулась.
- Мда, - изрекла Рин, оглядывая дело рук своих, - возвращение на родину прошло очень занимательно. Ну почему нельзя было сразу просто-напросто разрешить мне проехать, а? Отсюда вывод: те, кто чинит мне препоны, плохо заканчивают. Хотя кучера жалко.
~*~
Сидящая в открытой кибитке Рин Кисеки жмурилась, подставляя лицо теплым лучам, и с удовольствием слушала гомон осоловевших от солнца птиц. 26 Марта в городе Лонгвиле выдалось замечательным: солнышко пригревало во всю, снег таял на глазах, обнажая размокшую черную землю и пожухлую после зимы траву; весна вступала в свои права. Девушка оглядела еще черные мокрые деревья и со сладким предвкушением представила, как совсем скоро они покроются молодой зеленью.
- Дом, милый дом! Я вернулась! - проворковала она, улыбаясь собственным мыслям, и замурлыкала веселую песенку о сладких пряниках и разнообразных кондитерских изделиях.
Поместье Анхельма показалось невдалеке, и Рин сказала кучеру, чтоб прибавил скорости. Через несколько минут она стояла на пороге дома и стучала в дверной молоточек.
- Привет! Я вернулась, - поприветствовала Рин вышедшую к ней мадам Пюсси, и в следующий миг оказалась сжата в ее объятиях так, что весь воздух из легких вышел.
- Деточка! Ну наконец-то!
- Ма...да... за...ду... ох! Ух... - выдохнула она, оглядывая счастливую донельзя Адель. - Чуть ребра мне не сломали.
- Рин, живая, здоровая! - всплакнула кухарка, снова обнимая ее. Девушка вспомнила о газете, и до нее дошло: все вокруг считают, что она погибла. Интересно, Анхельм уже разговаривал с Заринеей и Арманом? А Орвальд знает?
- Да-да, живая и невредимая. А здоровья только прибавилось, - засмеялась Рин, внося свой багаж в дом. - Где Анхельм?
- У себя в кабинете, занятой ужасно. К нему с утра набилось народу, как в восемь засели, почитай, уже пятый час сидят. Милли и Тиверий на рынок ушли, а ты как раз к обеду! Ой, что же это я? У меня же пирог на плите! Ты поднимайся пока, раздевайся...
Адель поспешила на кухню, а Рин поднялась в свою комнату. Ни с чем несравнимое чувство возвращения домой после долгой и тяжелой поездки пронзило ее с головы до ног, когда она поставила чемодан, бросила рюкзак в кресло и упала на кровать.
- Кроватка. Сладкая моя кроватка, - простонала она, чувствуя, как распрямляется спина и расслабляются одеревеневшие мышцы, как удобно лежать на этой мягкой постели, пахнущей лавандой... Рин задремала. Но чьи-то пальцы погладили ее лицо, и ей пришлось проснуться.
- Знаешь, я последний раз спала больше суток назад, поэтому прошу тебя немедленно придумать причину, по которой ты лишил меня желанного и законного сна, - сказала она, глядя на чересчур довольное лицо Фриса.
- С возвращением, девочка! Я ждал тебя, - ответил келпи и поцеловал ее в лоб.
- Здравствуй, Фрис. К тебе приходил Кастедар?
Лицо Фриса мигом помрачнело, он кивнул.
- Значит, ты уже знаешь о случившемся. Он мне ничегошеньки не объяснил. Я рассчитываю получить ответ от тебя.
- Но я сам ничего не знаю.
Рин озадаченно уставилась в темные глаза келпи. Не похоже было, что Фрис лгал, но после всех его фокусов она не слишком доверяла своим способностям в отношении него.
- Эй... Ты мне не врешь ведь? - на всякий случай спросила она. Фрис оскорбился:
- Я?! Кастедар рассказал мне о произошедшем, но я понятия не имею, что это все значит, как и ты. Вру... ну надо же!
- Прости-прости, я просто...
- Ты стала слишком подозрительной, девчонка.
- И кто же в этом виноват, интересно? - пробормотала она.
- Я думал, мы забыли о прежних раздорах, - тихо сказал келпи. Рин кивнула.
- Да, забыли. Фрис, ну ты же меня знаешь! Я стараюсь, честно! Но когда для меня хоть что-то заканчивалось просто?
Фрис вздохнул и обнял ее.
- Я все понимаю. Я должен рассказать тебе кое о чем.
Рин подняла на него заинтересованный взгляд, и он в общих чертах обрисовал ей, как развернулись отношения Анхельма и его дяди. Рин выслушала это и задумалась.
- Что натворил этот белобрысый идиот? - бессильно вопросила она в итоге. - Зачем? Из-за меня он поссорился с главным источником информации... О боги-боги, вы наделили его красотой, высоким положением в обществе, дали ум, но не дали и капли хитрости! Вы воистину жестоки.
- Не то чтобы у него был выбор, - заметил Фрис. - Он все сделал верно, Рин.
Она наградила его взглядом из разряда «много ты понимаешь» и уткнулась лицом в ладони.
- Полтора года до операции, Фрис. Еще многое предстоит сделать, и сейчас совсем не время пилить ветку, на которой сидим!