- Не спишь? - шепнула она, приподнимаясь на локте и откидывая волосы с лица.
- Нет, - ответил он, не открывая глаз. Рин улеглась обратно и отбросила в сторону одеяло: ей стало жарко.
- Слушай... У тебя никогда не возникало ощущения, что весь мир знает что-то такое, чего не знаешь ты? - задумчиво спросила она.
- Чего? - не понял он.
- Никогда не думал, что существует какой-то таинственный секрет, о котором знают все-все, кроме тебя? Что, например, все вокруг могут читать мысли, а ты один не можешь и, чтобы тебя тоже научили, ты должен сделать что-то такое... особое. Ну или что-то в этом духе...
- Как тебе это в голову-то вообще пришло? - улыбнулся Анхельм, и Рин смущенно хмыкнула. - Нет, никогда не думал. У меня не было времени думать о чем-то таком.
- А расскажи о себе. Как ты жил до того, как встретился со мной? - попросила она, и герцог с интересом взглянул на нее.
- Ты хочешь узнать обо мне? Кажется, я могу поздравить себя с завоеванием моей сиреневой крепости.
Она шутливо ткнула его кулачком в бок и провела по ребрам.
- Не выдумывай!
- Ладно, ладно... - засмеялся он. - Только не щекочи больше, я боюсь щекотки. Ох, с чего же начать? Не знаю даже... Что тебе интересно?
- Университет. Я очень удивилась, когда узнала, что ты учился с Эриком.
- Ну, не совсем с ним... Эрик был на факультете криминалистики и на курс старше. Он поступил поздно, ему было уже двадцать... пять, что ли? А мне было всего двенадцать. Не знаю почему, но только с ним мне было интересно общаться. Все мои сокурсники были старше лет на пять, между нами возникала... - он тяжело вздохнул, губы исказились в грустной улыбке. - Назовем это пропастью непонимания. В общем, я мог общаться только с Эриком. Мы очень сдружились, когда у нас обоих начался курс политической криминологии. В конце курса, как водится, шел долгий экзамен, и на одном из этапов экзамена мы должны были помочь полиции в расследовании преступления. Меня в одиночку, конечно же, в полицейский участок не пустили, а я не дружил ни с кем, кроме Виолетты и Эрика. Ну не девчонку же с собой брать? Представь картину: в полицейский участок входит подросток-сопляк и требует дать расследовать дело, потому что ему надо экзамен сдавать. И рядом с ним еще не то кукла, не то живая девушка, - он широко улыбнулся. - Виолетту действительно можно было поставить на витрину, и никто не отличил бы от куклы!
- Да, - признала Рин, - я бы вас быстро развернула.
- Вот-вот. Поэтому я воспользовался расположением преподавателей ко мне и выпросил у них в напарники по проекту Эрика, хотя он был с другого факультета. Так что теперь могу похвастаться, что в пятнадцать лет поймал преступника. В деканате университета в Кастане хранится мое личное дело, а в нем - письмо от начальника шестого полицейского участка.
- Что за письмо?
- Благодарность. Студент-практикант Анхельм Вольф Танварри Ример справился с заданием отлично, при выполнении проявил мужество и отвагу, предложил новые методы работы, которые успешно применил на практике, и стал самым молодым следователем в истории полиции Кастана. Мне было пятнадцать. Для сравнения - в двенадцать я поступил в университет.
Рин улыбнулась его тону: очевидно, что герцог очень гордился своими заслугами.
- Так рано? Ты что, гений?
- Может быть, не знаю, - хохотнул он. - Но преподаватели возлагали на меня большие надежды, и в какой-то мере я их оправдал. Видела у меня в кабинете на полке справа от двери золотые кубки?
Рин кивнула.
- Вот, один из них - математическая премия Римера. Ее учредил мой отец, а я стал первым лауреатом. Ох, какой был урожайный на награды и премии год! Даже воспоминания нахлынули...
- А Виолетта... Это Виолетта Дорсен с тобой училась?
- Да. Мы с ней ровесники. Неплохо ладили.
- Она говорила так, будто хорошо тебя знает.
- Не то чтобы хорошо, но знает. Мы провели вместе восемь лет, за такое время волей-неволей много узнаешь о человеке.
- Как у тебя интересно устроена голова: все даты помнишь.
- Только что меня гением назвала, теперь удивляется, - усмехнулся он.
- А на каком факультете была Виолетта?
- На том же, где был я. Государственное управление и затем внешняя экономика.
- Надо же! А по ней и не скажешь... Интересно, почему ее определили именно туда?
- Потому что Амалия Дорсен весьма серьезно относится к вопросу образования собственных детей. За это я ее уважаю. Не все такие... Герцог Уве-ла-Корде, например, считает, что девочке нужно знаний ровно столько, чтобы сосчитать деньги и подписать пригласительную открытку, остальное, как он уверен, не женское дело.