Рин смотрела на губернатора, ожидая реакции на слова Анхельма. Господин Алава уставился на свои пальцы, унизанные перстнями с крупными камнями, и задумчиво жевал губы.
- Можем ли мы... поговорить об этом наедине, ваша светлость? - наконец выдавил он, взглянув на дочь.
- Разве здесь есть какая-то тайна, господин Алава?
- Не то чтобы это было тайной, но... Начну издалека. Философия южан говорит, что в дни шторма нужно быть подобным иве, а не дубу. Нужно гнуться по ветру, а не противиться его воле.
- Хорошая философия. Работает, я так понимаю? - по лицу Анхельма невозможно было понять шутит он или нет. Губернатор пожал плечами и сделал такой жест, как будто говорил «и да, и нет».
- Понимаете, война действительно унесла бы все, что мы имели, не пойди мы на некоторые уступки ей.
- Это какие же?
- Ну-у... - губернатор замялся, а потом, словно вспомнив, что он официальное лицо, прокашлялся, выпрямился и отчеканил по-канцелярски: - Разрешение на свободную миграцию беженцам и гибкая политика в отношении коренного населения островов. В последние годы войны у нас возник очень большой поток нелегальных мигрантов... - он выдохнул сердито, фыркнул и снова потерял всю представительность. - Словно у нас им медом намазано! Они плывут из Маринея на шлюпках, на любых корытах и скрываются в трущобах Лейгеса, - губернатор стал говорить очень быстро. - А если не трущобы, то где им быть? В хорошую часть города? А куда я их там дену? Ведь им нужно где-то работать, если не дать им работы, от безделья и нищеты они станут воровать!..
- Дать работу безработному - благое дело. Сегодня я был приятно удивлен миром и порядком на улицах. Мне не доводилось бывать здесь ранее, но я слышал, что у нашего окна в большой мир репутация города, где преступников больше, чем рыбы в море. Какой ценой дались вам... - Анхельм замолк и через секунду поправил себя: - Какой ценой дались нам такие изменения?
- Я начал строительство. Мы полностью перемостили дороги, достроили два корпуса у здания Адмиралтейства, много чего еще... Вы же видели мои финансовые отчеты.
Анхельм улыбнулся. Рин подумала, что его улыбка подошла бы коту, обнаружившему лаз в мышиную норку.
- Видел. Поэтому я недоумеваю, каким образом вам удалось построить так много, учитывая, что деньги практически не попадали в ваш регион, репарация еще не выплачена, а запрошенный вами бюджет города я подписал только в ноябре позапрошлого года? Откуда вы взяли столько денег, чтобы оплатить все работы?
Рин отметила, что взгляд губернатора беспомощно заметался.
- Торговля? - подсказал Анхельм. Господин Алава просиял.
- Торговля... - кивнул он. - Регион получает деньги от торговли.
- Южные острова способны торговать на экспорт и между регионами только кофе, жемчугом и некоторыми фруктами. По меньшей мере, именно эти товары были заявлены в соглашениях. И я могу точно сказать, что они не приносили такой доход, какой позволил бы отстроить такой город. Также не могу сказать, чтобы приносил большой доход городской процент с фрахта.
- Вы хорошо осведомлены о торговле, ваша светлость, - губернатор, видимо, понял, что Анхельм загоняет его в ловушку, и попытался тянуть время.
- Министр финансов не может позволить себе такой роскоши как не знать чего-либо о торговле... Или о состоянии таких важных стратегических объектов как центральный порт государства. Так как же вы это сделали, практически не имея денег? Насколько я понимаю, работы выполняли те самые беженцы, которых вы нанимали? В таком случае, у меня еще один вопрос: где же налоговые отчисления? Я не увидел их в ваших декларациях.
Губернатор почти побелел.
- Мне не приходилось им платить, - тихо сказал он. - У них... особое положение. Они согласны работать... Просто работать... Они ели и работали.
Анхельм молчал довольно долго. Гнетущую тишину никто не решился прерывать.
- Госпожа Алава, - вдруг обратился герцог к дочери губернатора. - Вы знаете, что война с Маринеем окончена?