Роза молча плакала, опустив голову. Рин не ощущала от нее никаких эмоций, девочка была безразлична ко всему, что происходит, словно потеряла всякую надежду на спасение. Она больше не верила Рин, ей не на кого было уповать. Все, кто окружал ее, предали и не оправдали возложенных ожиданий. Что же, этот мост сожжен. Остался еще один.
Рейко посмотрела на Рин с одобрением.
– Я знала: ты умна. Хороший выбор сделала, не пожалеешь. Теперь, чтоб договор скрепить, ты испытание пройдешь. Пойдем.
Рин отвела взгляд от Розы и пошла за следом. Они завернули за стеллажи, и Рин наконец увидела Анхельма. Герцога скрутили по рукам и ногам, он лежал на полу без сознания. Его белые волосы были испачканы кровью, на прекрасном лице краснели ссадины. Сердце Рин заныло, мерзкие кобры зашевелились в животе, горло сдавило.
– Убей его, – сказала Рейко, пристально глядя на Рин. – Так преданность свою докажешь. Я знаю, как он много значит для тебя. Поверь, это пустое.
– Рейко, твое имя переводится на соринтийский как «вежливый ребенок», верно? – спросила Рин. Волшебница казалась очень удивленной.
– Откуда это ты знаешь? Значения имен аиргов – тайна. И нашим языком людишки не владеют.
Рин ответила снисходительным взглядом.
– Не всех «людишек» знаешь ты. Я аириго владею в совершенстве. Позволь мне кое-что тебе объяснить.
И Рин на родном языке объяснила, что если сейчас она убьет Анхельма, то по ее душу придет один очень серьезный господин, с которым даже Рейко ничего не сможет сделать. На вопрос кто он, Рин ответила, что объяснить это невозможно, так что стоит просто поверить на слово. Рейко слушала ее с недоверием, а когда она замолчала, то волшебница долго ничего не говорила.
– Ты мне не лжешь, это я ясно слышу. Но что ж тогда придумать нам с тобой?
Рин молчала, ответить было нечего. Только что своими руками она подписала себе смертный приговор.
«Я устала».
– Рин? – вдруг услышала она голос и резко обернулась. Анхельм очнулся и смотрел на нее. Его ярко-голубые глаза блестели от слез, лицо было перекошено. – Любимая!
Рейко надменно усмехнулась, шагнула к герцогу и придавила его голову сапогом. Анхельм застонал, Рин зашипела на Рейко, словно рассерженная кошка.
– Что крысишься? Не ты ли согласилась быть мне верной? Слова свои назад забрать желаешь?
Рин не знала, что ответить. Видеть страдания Анхельма оказалось невыносимо, еще хуже, чем то, что она почувствовала при виде изнасилованной Розы. Соколиная песня в ее руке снова завибрировала, руки налились жуткой силой, которая испугала даже саму Рин. Ладонь словно приклеилась к клинку, сердце снова забилось и зашумело в ушах боем барабана. Дыхание участилось, слюна наполнила рот. Она преувеличенно отчетливо видела, как сапог Рейко сминает нежную кожу безупречно-красивого лица Анхельма, как тот морщится от боли, и снова ощутила, что в ее горле разгорается жажда крови.
Сердце понимало, что выбор до сих пор не сделан и противилось разуму, который считал иначе.
Сможет ли она спасти хоть кого-то, если впадет в боевое безумие? Удастся ли Рейко воздействовать на ее разум, если Рин будет в этом состоянии? И какую цену Рин заплатит за свою силу? Если ей не удастся остановиться, если никто так и не придет на помощь, Рин вполне может погубить всех своими руками. Но, наверно, лучше уж так, чем осознанно делать выбор, который приведет ее и всех остальных к медленной и мучительной гибели? Что делать?!
– Рин? Почему ты ничего не делаешь? Спаси…
– Анхельм, – сказала Рин, глядя в его глаза так, словно видела их последний раз в жизни, – пусть кто-нибудь меня саму спасет.
Она вскинула руку, указав Соколиной песней на Рейко, та отскочила в сторону и приготовилась обороняться. Красная сеть снова сплеталась меж ее пальцев, но Рин уже говорила роковые слова:
– Пой песню смерти, Черный Сокол, я в твои крылья Силу отдаю!
Знаки аириго на кожаной рукояти Соколиной песни запылали огнем, взлетели в воздух и опутали тело Рин, будто цепи. По лезвию потекла неведомо откуда взявшаяся кровь, Песня издала пронзительный крик, а изумрудные глаза Рин осветились жутким алым светом. Дух Соколиной песни вырвался на свободу, оружие ожило и слилось с хозяйкой.
В тот же миг на нее обрушилась магическая сеть, но Соколиная песня изрубила ее в кусочки и дернула свою владелицу вперед. Рейко отпрыгнула в сторону, сплела и бросила новое заклинание, но только ахнула: клинок поглотил магию и вновь устремился к врагу. Песня жалила, как кобра, но в цель не попадала – волшебница успевала увернуться. Противники оказались равны друг другу.