Сквозь марево, повисшее перед взглядом, Рин видела, как всадник расстреливает ее друзей, как мурианы падают один за другим в снег. Тело пронзила острая боль, сердце, казалось, сейчас разорвется. Ноги подкосились, она упала на колени. Перед глазами все размыло, горло проткнуло иглами. Чудовищный огонь потек по венам, сжигая изнутри, в мозг ударила горячая волна. Изо рта вырвался звериный рёв, пальцы сжались вокруг рукояти Соколиной песни. Рин перестала осознавать реальность. Сознание ушло из этого тела, Рин Кисеки больше не было. Осталась пустая оболочка, которую тотчас же заполнила собой совсем иная сущность.
Глава 9.4. (конец книги)
Он слышал грохот выстрелов и жуткий вой, чуял запах крови и вонь хаболаков, которую не смог бы спутать ни с чем после заточения в жутких подвалах волшебника Макса. Он понимал, что не может вмешаться, иначе все планы полетят хаболаку под хвост, а Ладдар уничтожит все, что ему дорого. Но взгляд Альтамеи всплывал в его памяти, и это заставляло Фриса гнать изо всех сил, только бы успеть спасти Рин.
В промежутках меж деревьев показалось поместье Анхельма Римера. Когда до него оставалось каких-нибудь двести шагов, Фрис словно с разбега налетел на невидимую стену, отбив себе все, что только можно. С полминуты он просто стоял, пытаясь унять карусель перед глазами и жуткую боль в голове. Затем он услышал топот конских копыт и чье-то дыхание и мгновенно развернулся на шум. К нему ехал Ладдар, вид его был крайне мрачен. То есть, даже больше, чем обычно.
- Если ты туда сунешься, я сотру тебя в порошок, - сказал он вместо приветствия.
- Они убьют ее.
- Нет. Я собираюсь сделать кое-что, что даст ей дополнительные силы для борьбы. Но ты не подойдешь к ней. Мне безумно надоел этот паршивый любовный квадрат. Отныне я не намерен подпускать тебя к Рин до тех самых пор, пока она не разберется с основной задачей. После - хоть спите друг с другом. Мне все равно. Но сейчас не смей смущать ее, не смей отвлекать. Я не желаю, чтобы она обращалась к тебе даже в мыслях. Ты должен уйти.
Фрис прекрасно понимал, о чем говорит Ладдар, хотя и не хотел признавать его правоту. Вивьен правильно сказала, что все это время Рин металась между ним и Анхельмом, не в состоянии выбрать. Да, Альтамеей для Рин был назначен этот мальчишка, но душа ее волей-неволей тянулась к Фрису. Потому что он был для нее вечным обещанием, данным в другой жизни, в другом мире, под другим солнцем. Тысячи лет перерождений и бесконечных поисков наконец привели ее к нему, но все это было так невовремя... Что чувствовал он сам, Фрис не понимал. Но осознавал, что если Рин убьют, то ему самому не жить.
- Что ты намерен сделать? Отвечай немедленно, ты знаешь, что мне не составит труда уничтожить все твои щиты...
Ладдар ухмыльнулся.
- Не сможешь. Теперь не сможешь. Я сильнее. Смотри, внимательно смотри, и ты все увидишь.
Фрис повернулся и действительно увидел, как Рин бежит от поместья в его сторону, а за ней пробираются по снегу гвардейцы и хаболаки. Фрис нанес мощный удар по щитам, схлестнулись Силы, но защита Ладдара выдержала. Он попробовал превратиться в энергию и пробраться к ней через воду, но это тоже не помогло, щиты удержали его. В Рин выстрелили, она упала навзничь в снег. Фрис знал, что ее не задели, не то он бы почувствовал боль, но опасность словно лишила его разума. Хаболак напал на Рин. Она убила его. В нее выстрелили, она увернулась. Затем остановилась и взвыла по-волчьи. Фрис смутно помнил произошедшее в каменной темнице, но этот вой ясно отпечатался в его памяти.
- Рин, я здесь! - закричал Фрис. Рин не услышала и не повернулась на его зов. Она смотрела совсем в другую сторону. В следующее мгновение он увидел Ладдара, но уже возле поместья. За демоном гнался некий мужчина и трое мурианов. Ладдар вытянул руку, бахнул выстрел, мужчина упал замертво. Затем прозвучали еще три выстрела. А после этого Фрис упал, как подкошенный, не в силах шевельнуться. Внутри все горело, будто кровь закипала... Он видел, как к Рин подбегают гвардейцы, как она повисает тряпкой в их руках, как к горлу ей приставляют клинок. Он очень хотел оказаться рядом, разметать врагов по округе, растереть их в пыль, но не удавалось сделать ни малейшего движения. Его помощь не понадобилась: вокруг Рин полыхнуло пламя, отбросило гвардейцев в стороны. Она стала нападать, словно завороженная, и Соколиная песня вспыхивала в ее руках серебром. Гвардейцы падали один за другим, будто кули с соломой, а хаболаки не решались напасть. Брызгали фонтаны крови, падали отрубленные части тел, Рин шла, как сама смерть, собирающая жатву, и глаза ее горели белым пламенем. Поняв, что происходит, и кто занял место в сознании Рин, Фрис собрал все силы, какие только у него были, и нанес удар по щитам Ладдара. Они поддались. Превозмогая боль, речной Хозяин поднялся и бросился на помощь. Рин убила последнего хаболака, который даже не оказал никакого сопротивления, после чего ее взгляд упал на Фриса. Хищно оскалившись, она рванулась к нему, занеся оружие для удара. Он увернулся. Она ударила еще раз - мимо.