Они проверяют ее готовность, пытаются найти брешь в обороне, поэтому стоит быть начеку и во всеоружии. Убийцы, которых пришлет помощник императора, могут быть только профессионалами высшего класса, поэтому расслабляться нельзя ни на секунду. Дурное предчувствие, поселившееся в голове Рин еще полтора месяца назад, усилилось. До сих пор, стоило ей закрыть глаза, она видела ненавидящий взгляд помощника императора, странного человека (человека ли?) со странными светло-зелеными глазами и голосом, похожим на потрескивание костра. Рин не знала, чем вызвала такие чувства, ведь она всего лишь стояла рядом с Анхельмом, не говоря ни слова, но помощник императора пылал ненавистью.
Все случилось так.
28 марта пополудни Анхельм под охраной Рин и Фриса вошел в зал, где проводилось очередное Дворянское собрание. Рин еще у входа почуяла неладное и очень скоро узнала причину своего предчувствия. Его превосходительство Орвальд Ример смотрел на нее так, словно увидел привидение. Едва он увидел ее, как мужественное и красивое, строгое лицо тайного советника преобразилось, во взгляде синих глаз она наблюдала причудливую смесь удивления, неверия, глубочайшей вины, ужаса и радости. Рин вернула ему взгляд, полный ненависти. Молча, она и Фрис проследовали за Анхельмом к месту герцога во главе стола и встали за его спиной. Рин осмотрела зал и присутствующих, ища на их лицах признаки агрессии.
Амалия Дорсен пила какие-то пилюли и не обращала внимания ни на кого. Герцогиня Вейнсборо Арлен Доунбридж вытирала глаза платком и тихо что-то рассказывала Франсуазе Мелуа, которая сочувственно гладила ее по руке. Встретившись взглядом с Хавьером Гальярдо, Рин испытала прилив жалости. Впрочем, он быстро потерял к ней интерес, и она не стала играть с ним в гляделки. Чей-то взгляд будто прожигал Рин насквозь. Она повернула голову и увидела удивленные лица герцогов Томаса Кимри и Гордона Атриди. Рин тепло подмигнула им, и мужчины отвернулись, в их глазах промелькнуло понимание. Однако противное ощущение никуда не исчезло. Рин почувствовала, как Фрис придвигается к ней на шаг ближе и сжимает ее ладонь в своей горячей руке. Она бросила быстрый взгляд на него, и в этот момент мужчина едва заметно кивнул на того, кто стоял теперь с другой стороны зала, почти напротив Рин. Этот невзрачный человек в сером костюме, который обходил зал с видом полноправного хозяина, походкой непобедимого воина и чувством собственного превосходства, смотрел на нее с плохо скрываемой ненавистью и гневом.
- Добрый день, уважаемые дамы и господа! Прошу всех встать, - сказал Анхельм, бегло просматривая речь, и когда все поднялись, продолжил. - Второе Дворянское собрание в 4010 году объявляется открытым. Сегодня нам предстоит решить множество важных вопросов, вы все уже ознакомились с ними. С нами присутствует помощник его величества. К сожалению, я не имел чести познакомиться с вами ранее, поэтому прошу вас не счесть за оскорбление просьбу представиться.
- Зовите меня просто помощником, ваша светлость, - откликнулся тот, сверля взглядом Рин. Анхельм заметил это, но виду не подал.
- Право слово, это было бы неуместно и невежливо, - сказал герцог. - Разрешите нам узнать ваше имя?
Помощник окинул Анхельма презрительным и уничижительным взглядом и нехотя ответил:
- Не разрешаю. Вы будете звать меня так, как я сказал. Начинайте обсуждение вопросов.
- Как глава совета...
- Анхельм, оставь, - перебил Орвальд тоном, не терпящим возражений. Его превосходительство был бел как снег, по виску катилась капля пота. Руки Орвальда дрожали, Рин не могла даже представить, что именно могло заставить этого человека чувствовать себя подобным образом. Анхельм недовольно поджал губу, но подчинился.
- Вы что-то хотели сказать, ваша светлость? - опасным тоном осведомился помощник, все так же глядя на Рин. Поначалу девушка чувствовала себя очень неуверенно, но затем решила ответить помощнику. Рин долго оттачивала этот тяжелый ненавидящий взгляд, который предвещал лишь медленную и мучительную смерть и вселял неподдельный ужас. Обычно, увидев такое, человек, если он обладал достаточным количеством мозгов, резко вспоминал, что у него есть дела где-то еще и спешил ретироваться. Но помощник даже не поморщился, ни один мускул не дрогнул на его сером, незапоминающемся лице. Рин это удивило и насторожило в равной степени. Фрис крепче сжал ее ладонь.