Рин перемывала гору посуды, когда к ней прибежал щенок Цуйо и сообщил, что кто-то подъезжает к дому. Она взглянула на наручные часы - те показали восемь - и сказала Альберте, что можно подавать на стол. А сама, прихватив Цуйо, поднялась наверх, переоделась в простое темно-зеленое платье длиной в пол, с длинными рукавами, которое носила дома, повязала на бедро револьвер и воткнула стилет в волосы. Как раз в тот момент, когда она закончила одеваться, послышался звон дверного колокольчика, и Рин спустилась, чтобы открыть.
На пороге стоял господин лет сорока пяти, в летнем темно-сером костюме, и полукруглой шляпе. Он был таким толстым, что Рин пришлось отступить на пару шагов назад, чтобы впустить его в дом. Лицом господин был угрюм, но стоило ему переступить порог, как до его большого носа, похожего на красную сливу, донеслись ароматы кухни, и выражение тотчас сменилось. Он осмотрелся и прошел на середину холла, не выказав к Рин никакого внимания.
- Недурно, недурно, - проговорил он тяжелым басом, поглядывая в сторону кухни.
- Добрый вечер, господин...? - решила поздороваться с ним Рин, когда поняла, что ее в упор не заметили, очевидно, приняв за служанку.
- Янсен, - ответил он, все еще не глядя на нее. - Ханс Янсен. Владелец судоходной компании в Сент-Вейлоре. Известите его светлость о нашем прибытии.
- Располагайтесь, - ответила Рин, провожая его под галерею, вглубь холла, где гости обычно ожидали приема. Обитый голубым бархатом диван жалобно скрипнул, когда широченный зад Янсена опустился на него. Рин поняла, что стулья в обеденной зале не выдержат такого насилия, и стала судорожно придумывать, как быть. Мадам Пюсси, конечно, тоже была немаленьких объемов, и под ней стулья опасно шатались, но этот господин превосходил ее по размерам раза в полтора, а это значило только одно: сегодня мебель герцога может не уцелеть.
- Могу я предложить вам кофе или чай? - спросила Рин учтиво. Янсен дернул усами и наконец посмотрел на нее.
- Кофе? У вас есть кофе?
- Лучший кофе, привезенный из Левадии.
Янсен кивнул всеми тремя подбородками и взял газету со столика. Рин поспешила в кухню, где Альберта уже нагружала подносы едой.
- Беда, Альберта! Беда! - возвестила она с порога, бросаясь к полке, где хранился кофе. - К нам пришел сам Гальдамур[1]. Доставай все соленья-варенья, а то он нас сожрет, если ему еды не хватит.
Альберта, похоже, не восприняла совет всерьез. Увидев Рин в опасной близости от еды, она всплеснула руками, отняла кофе и принялась сама готовить напиток. Девушка услышала, что в дверь снова звонят. На пороге стояли двое. Пожилой господин в светло-сером костюме, с тростью в руках рассматривал Рин и убранство зала позади нее, и выражение его лица говорило о том, что он нашел не совсем то, что ожидал. Рядом с ним стоял крепкого телосложения мужчина в мундире военного, с гладко выбритым лицом, при виде которого Рин сразу заулыбалась. Его открытая, дружелюбная улыбка и смеющиеся глаза в один миг привели ее в хорошее расположение духа.
- Кристиан Де Врис, начальник порта в Сент-Вейлоре, - представился он звонким и приятным голосом. - Его светлость ожидает нас.
- Йонатан Баккер, руководитель северной экспедиции, - представился пожилой господин.
- Добрый вечер! Пожалуйста, проходите, располагайтесь. Я позову его светлость.
Рин проводила гостей вглубь холла и пошла наверх, к Анхельму. Она нашла его сидящим возле кипы бумаг, всклокоченного и явно раздраженного.
- Анхельм! Благие боги, что тут произошло? - она оглядела раскиданные по полу бумаги и несколько скомканных листов, не долетевших до камина. Анхельм поднял на нее глаза, и ей показалось, что он пребывает в состоянии совершенно неадекватном и абсолютно не готов вести сейчас переговоры. Она подошла и прижала его голову к своей груди. Анхельм шумно вздохнул и простонал что-то нечленораздельное.