- Думаю, я погорячился, когда обрисовал все в столь мрачных красках, ваша светлость, - сказал он после недолгого молчания. - Я прошу прощения, госпожа...
- Ирэн.
- Ирэн? Прошу прощения, Ирэн, за то, что допустил оскорбительный тон.
- Ваши извинения приняты, господин Янсен, - ответила Рин с милой улыбкой, - Господа, попробуйте же мясо! Альберта так старалась!
- Оставим деловые разговоры до кабинета, - согласился Анхельм, благодарно глядя на Рин. Она подошла к нему, чтобы наполнить бокал вином, и услышала тихую похвалу:
- Умница!
Ее щеки вспыхнули. Она немедленно убралась восвояси на кухню, где обнаружила Альберту, заломившую руки в скорбном жесте.
- Что случилось?
- Йонатан... Объявился, подлец, после стольких лет!
- Подлец? Почему подлец?
- Ах, Рин! Он бросил меня, когда я была совсем еще девушкой. Я поверила ему, его сладким речам, я потеряла от него голову, а он... Он бросил меня, уехал на север, пообещав, что вернется. Я ждала его целых три года, но он даже прощального письма мне не прислал.
- Какой мерзавец, - согласилась Рин и решила не терзать подругу расспросами. Она взяла со стола морковку и уселась на табуретку.
- Уже десять, - сообщила она, грустно глядя в окно на заходящее солнце, и откусила морковку. - Я надеюсь, что он не просидит с ними до середины ночи. Ему бы отдохнуть хорошо...
Альберта прошлась по кухне и остановилась перед раскрытым настежь окном. Она несколько раз горько вздохнула, лицо ее было крайне обеспокоенным, тонкие сухие губы стали, как ниточка. Видно было, что ее мучило внезапное появление мужчины, некогда разбившего нежное сердце.
Рин познакомилась с Альбертой тридцать пять лет назад, когда той было двадцать два, и знакомство это произошло при обстоятельствах крайне странных. Как уже было сказано, в далеком 3975 году в городе Адаранс на Южных островах Рин распутывала сложное дело, которое позднее получило название Адаранский конфликт. Так случилось, что враги заперли Рин на табачном складе, который затем подожгли. (Кстати, именно поэтому Рин стала рьяным борцом против курения табака). У нее не было никаких шансов выжить, если бы Альберта не вытащила ее из этого места. Будучи обязанной жизнью старой подруге, Рин испытывала к ней огромное уважение, но на деле показывала совсем иное. Так было всегда: стоило ей стать кому-то обязанной, стоило привязаться к кому-то всерьез, как ее отношение становилось, мягко говоря, прохладным. В сердце могли гореть самые теплые и нежные чувства к человеку, а с языка срывались грубые слова. И лишь в очень редких случаях она могла дать настоящим эмоциям вырваться на свободу.
Альберта сделала очередной круг по кухне и остановилась перед Рин. По ее глазам было видно, что она собирается завести не самый приятный разговор и решается что-то сказать. Девушка мысленно приготовилась выслушать тираду в адрес Баккера, но вопрос Альберты был совсем другой.
- Рин, скажи мне, какие у вас отношения с его светлостью?
Рин закатила глаза. Только этого не хватало...
- Не начинай! У нас все сложно.
- У вас все очень странно, - строго сказала Альберта. - Ты живешь в его доме...
- Охраняю его, - поправила Рин, но ее не услышали.
- Живешь в его доме, - повторила подруга с нажимом, - выполняешь все его поручения, относишься к нему трепетно и ласково... Ты ведь не отдала ему самое дорогое?
- Что? - не поняла Рин. - Чего не отдала?
Альберта слегка покраснела и топнула ногой. Совсем как девчонка.
- Девичью честь!
Рин недоверчиво поглядела на нее и усмехнулась.
- Ты меня явно с кем-то путаешь. Этой вещи у меня нет последние лет пятьдесят. В прямом смысле этой цифры.
- Вы делите ложе друг с другом, ты, бесстыдница?
Вопрос был прямее некуда и не оставлял места для маневров.
- Не то чтобы я была инициатором... - замялась Рин. - Хотя... Да, именно я и была.
Альберта всплеснула руками.
- Все пропало! Ты зря разбазариваешь свое время. Он на тебе не женится.
Рин подавилась морковью. Откашлявшись, она посмотрела на Альберту. Очень снисходительно так посмотрела.
- Дорогая моя, тебе тут голову напекло у печи? Ты не забыла, кто я такая? Я вообще за него замуж не собиралась никогда. Живем рядом, пока есть возможность, - и то хорошо. Могло и такого не быть.
- Глупая ты, Рин. Восьмой десяток лет, а ума, как у слизня.
Альберта как южанка никогда не отличалась холодностью темперамента. Рин, в свою очередь, понимала, что сейчас у подруги взыграли былые эмоции, ей наступили на больную мозоль, и нужно было на кого-то вылить свое недовольство и накопленные обиды. Но это же не повод переходить на личности!
- Ну ты на оскорбления-то не переходи.
Альберта только вздохнула.