– Кто-нибудь еще знал, где мистер Холфорд хранит завещание?
– Думаю, все в доме. Он был открытым человеком. Его приемная дочь знала, и дворецкий знал, и не было никаких причин, по которым остальные слуги не могли этого знать, так что, наверное, они и знали.
– Во-первых, удостоверимся, что в этом бюро нет других тайников. Заприте дверь, чтобы никто не вошел.
Хьюитт вынул из бюро все ящики, осмотрев их со всех сторон перед тем, как отложить. Затем он достал пару серебряных штангенциркулей и карманную линейку из слоновой кости – ими он измерял и сравнивал размеры, постукивая по дереву. Наконец, он удовлетворенно встал на ноги.
– Здесь определенно больше ничего не скрыто, – объявил он.
Ящики вернули на место, и мистер Креллан предложил пообедать. По просьбе Хьюитта обед принесли в кабинет.
– Итак, мы пока что пришли к следующему, – сказал Хьюитт. – Мистер Холфорд либо уничтожил свое завещание, либо хорошо спрятал его, либо же его кто-то украл. Первое из предположений вы отвергаете.
– Я ни на мгновение не верю в этот вариант. Я уже говорил почему; и, как вам известно, я хорошо знал Холфорда. По тем же причинам я уверен, что он не прятал его.
– Тогда хорошо. Кто-то украл его. Вопрос: кто?
– Вот именно.
– Как мне кажется, у всех в этом доме был явный интерес сохранить завещание. Как вы сказали, всем слугам что-то причитается, но без завещания они, конечно, ничего не получат. Мисс Гарт крайне заинтересована в завещании. Насколько мне известно, единственный человек, выигрывающий от исчезновения или уничтожения документа – племянник, мистер Меллис. Вы сказали, что не было других родственников, которым отсутствие завещания на пользу?
– Ни одного.
– Тогда что думаете вы сами? У вас есть подозрения?
Мистер Креллан пожал плечами.
– У меня не больше оснований для подозрений, чем у вас, – сказал он. – Конечно, подозрения могут указывать только в одном направлении. От исчезновения завещания выиграл только мистер Меллис.
– Точно. Итак, что вы о нем знаете?
– Я мало знаю этого юношу. Должен сказать, что никогда особо не любил его. Полагаю, он довольно умный парень. Какое-то время назад его пригласили в коллегию адвокатов, а потом он изучал медицину – надо думать, с целью заняться медицинской юриспруденцией. Насколько я слышал, он очень интересовался исследованиями моего старого друга, по крайней мере он так говорил; при этом он мог думать о дядином состоянии. Но у них были и небольшие разногласия по какому-то медицинскому вопросу. Не знаю точно, в чем он заключался, но мистер Холфорд возражал против чего-то: то ли против метода исследований, то ли против еще чего-то такого, как против опасного и непрофессионального. Настоящей ссоры не последовало, но визиты Меллиса прекратились, и их отношения охладели.
– Где сейчас мистер Меллис?
– Думаю, в Лондоне.
– Был ли он в этом доме после того, как вы в последний раз видели завещание, и до вчерашнего дня, когда вы обнаружили, что оно пропало?
– Только раз. Он приходил повидаться с дядей за два дня перед смертью последнего. Это было в субботу. Надолго он не оставался.
– Вы его видели?
– Да.
– И что он делал?
– Всего лишь заглянул в комнату на пару минут (посетителям не разрешалось долго задерживаться). Он немного поговорил с дядей, а потом вернулся в город.
– И он не делал ничего больше, и не виделся больше ни с кем?
– Когда он уходил, мисс Гарт вышла из комнаты вместе с ним, думаю, они немного поговорили перед тем, как он ушел, во всяком случае, она вернулась не сразу. Но наверняка я не знаю.
– Вы уверены, что он тогда вышел из дома?
– Посмотрев в окно, я увидел его на дороге.
– Вы сказали, что у мисс Гарт были все ключи с тех пор, как мистер Холфорд заболел?
– Да, вплоть до вчерашнего дня, когда она передала их мне. Сиделка, сварливая женщина, постоянно придиралась к присутствию мисс Гарт в комнате больного и была недовольна тем, что надо было к ней обращаться по любому поводу.
– И нет никаких сомнений, что бюро все это время было заперто?
– Никаких. Я спрашивал у мисс Гарт об этом, как и о многом другом, не уточняя, зачем я задаю все эти вопросы.
– Как мистер Меллис и мисс Гарт относились друг к другу? Хорошо?
– О, да. На самом деле какое-то время назад я думал, что у мистера Меллиса серьёзные намерения. Возможно, она ему нравилась, или же его привлекало ожидаемое наследство молодой леди. В любом случае, ничего определенного из этого не вышло. Но я должен сказать, конечно, между нами, я не раз замечал, что в присутствии мистера Меллиса она проявляла то ли волнение, то ли робость. Но, в любом случае, вряд ли это имеет значение. Сейчас ей двадцать четыре, и она вольна поступать, как хочет. Хотя, если бы кого-то интересовало мое мнение… ладно, забудьте.