Мой дядя, благородный человек, полковник, не имел привычки устраивать большие приемы в своем поместье в Рэзерби. Отчасти потому, что дом был не такой уж и большой, и отчасти потому, что полковник страдал от подагры. Но даже тогда, когда дядя не мог из-за болезни выйти из дома, он был всегда неизменно рад принимать у себя какого-нибудь хорошего друга, который развлекался стрельбой. Территория вокруг дома позволяла без помех упражняться в стрельбе двум или трем гостям.
Мой старый добрый дядюшка обижался на меня, потому что я не баловал его своими визитами. Хотя, когда выдавались мои редкие выходные, я никогда не оставался равнодушным к особому очарованию Рэзерби. Не раз я сидел рядом со старым джентльменом, особенно, когда нога донимала его, развлекая рассказами о прошлых делах Мартина Хьюитта, и не раз мой дядя выражал желание встретиться с ним лично. Он поручил мне при первой же возможности передать ему приглашение посетить Рэзерби. В конце концов, я убедил Хьюитта отдохнуть там две недели вместе со мной – у меня как раз выдался небольшой отпуск. Мы прибыли в Рэзерби в начале сентября. Полковника застали в доме, сидящим в кресле со специально изготовленной подставкой для больной ноги. Мы оказались единственными гостями в поместье, и предвкушали прекрасный отдых. Именно во время этого короткого отпуска и произошел случай, о котором мне хотелось бы вам поведать.
Когда я впервые начал писать о самых интересных расследованиях Хьюитта, то старался вести повествование от третьего лица, так как я сам не был непосредственным участником событий. В данном же случае я оказался невольным свидетелем и о многих деталях, сыгравших немаловажную роль в случившемся, я узнал только впоследствии. Однако для полноты картины, лучше эти обстоятельства привести в самом начале моего повествования.
Семейство Фостеров довольно давно жило в Резерби. Джон Фостер погиб в результате несчастного случая в возрасте около сорока лет. Он оставил после себя жену на двенадцать лет моложе его и троих детей: двух мальчиков и одну девочку, которая была в семье самой младшей. Мальчики росли крепкими и здоровыми. Они были настоящими уличными задирами и не давали себя в обиду. Им были присущи все качества, как положительные, так и отрицательные, естественные для мальчишек, которым с самого начала разрешалось многое. Единственное, что отличало их от других, это некоторая мстительность и жестокость в отношении людей, которых они считали врагами.
С деревенскими ребятами братья вели непрекращающуюся войну и однажды попали в серьезную неприятность из-за того, что до смерти напугали сына мясника (который, безусловно, был большим мерзавцем и заслуживал, чтобы его кто-нибудь проучил). Обычно они проводили время в Оксфорде, где учились. На втором курсе их отчислили за какой-то проступок. Никто не знал, за что конкретно их выгнали, но ходили слухи, что они сделали что-то особенно возмутительное.
Итак, это случилось примерно через шестнадцать лет после смерти отца Генри и Роберта Фостеров. Братья невзлюбили мистера Джонаса Снизи – директора небольшого сберегательного банка и хозяина страховых контор. Он навещал Ранворс (дом Фостеров) гораздо чаще, чем братья считали необходимым, и они никак не могли понять причину. Их мать, миссис Фостер, наоборот всячески поощряла визиты банкира. И в итоге открылась истина: вдова решила снова выйти замуж и стать миссис Снизи.
Генри и Роберт Фостеры заявили, что их будущий отчим – охотник за приданым и самый настоящий пройдоха. На этом они не остановились и продолжали делать недвусмысленные намеки о том, насколько «честно» работают страховые компании и как обманывает вкладчиков мистер Снизи. Дом сотрясался от распрей и скандалов. Но, не смотря ни на что, брак все же состоялся.
Первые месяцы совместной жизни можно назвать идеальными – муж являл собой образец добродетели, хотя и был ханжой, а жена была полностью под его влиянием. Но истинная сущность мистера Снизи проявилась, когда он узнал, что его новая супруга не может распоряжаться своим состоянием в полной мере. Покойный супруг позаботился о том, чтобы его вдова не могла ни передать, ни подарить имущество.
Какой бы глупой ни была миссис Снизи, но она была доброй и милосердной женщиной, к тому же глубоко любящей своего нового мужа. Снизи же платил за ее преданность грубыми насмешками. Он, не колеблясь, заявил прямо, что женился на ней ради собственной выгоды и что в результате он считает себя обманутым. Более того, он начал издеваться над женой, как позволяют себе это делать только подлецы, и даже стал поднимать на нее руку. Сначала это держалось в секрете, но как говорится, все тайное, когда то становится явным. Разгар этого открывшегося скандала совпал с крахом сберегательного банка и страховых компаний. Непонятно было только, каким чудом мистер Снизи не оказался в тюрьме.