Вскоре человек с порванным ботинком встал и, ссутулившись, исчез в своем шатре. Далее состоялся такой разговор (перевожу):
– Вы ведь не все цыгане здесь, не так ли? – произнес Хьюитт.
– Нет, брат, мы все цыгане тут.
– Но этот точно не цыган! – и Хьюитт кивнул в сторону шатра.
– Почему нет, брат? Мы цыгане и он с нами, таким образом, он – цыган.
– О да, конечно. Но я уверен, что могу угадать из какой он страны. Скорее всего, из Румынии, да? Возможно, из Валахской ее части?
Мужчины посмотрели друг на друга.
– Ты прав, брат. Ты умнее, чем мы считали, – сказал старый цыган, – Таких, как он, называют тем[12]. Он кузнец и идет с нами, чтобы подковывать лошадей и чинить наши повозки.
Разговоры продолжались, и вскоре человек в изношенных ботинках вернулся и снова лег у огня. Затем, когда виски закончились, Хьюитт под каким-то предлогом выпросил кусок веревки у одного из мужчин, и мы покинули новых знакомых, сказав им на прощание: кушто-радис.[13]
К этому времени было почти десять часов. Мы быстро вернулись в таверну, где раньше покупали виски. Здесь Хьюитт с некоторым трудом сумел нанять экипаж, и, пока возница запрягал лошадь, он отрезал от живой изгороди пару коротких палок. Каждую из них, он разделил на две части. В итоге получилось четыре отрезка длиной около шести дюймов каждый. Затем Хьюитт соединил их попарно, каждая пара была соединена от центра к центру примерно девятью или десятью дюймами веревки, которую он принес из лагеря цыган. Сделав это, он передал мне одну пару.
– Наручники, – объяснил он, – к тому же неплохие. Смотри, как ими пользоваться.
Он обернул шнур вокруг моего запястья, схватил обе палки, как ручки и слегка повернул их. Я убедился, что такая нехитрая конструкция может причинить мучительную боль и пойманный будет абсолютно беспомощен. Это был идеальный способ удерживать жертву для похитителя.
– Для кого это? – спросил я. – Для человека с порванным ботинком?
– Да, – кивнул Хьюитт, – я думаю, мы найдем его одного около полуночи. Теперь ты знаешь, как ими пользоваться.
Было уже ровно одиннадцать, когда мы двинулись в путь. Примерно в четверти мили от цыганского лагеря Хьюитт остановил экипаж и велел извозчику ждать. Мы прошли через изгородь и направились к фургонам и шатру.
– Сверни носовой платок потуже, – прошептал Хьюитт, – В тот момент, когда я схвачу его, заткни ему рот, думаю это не вызовет затруднений. А сейчас постарайся не шуметь.
Мы затаились и ничто, кроме живой изгороди не отделяло нас от места, на котором стоял лагерь. Было около двенадцати часов, но время, казалось, тянулось бесконечно. Наконец, мы услышали движение в шатре. Через минуту перед нами стоял человек, которого мы искали. Он направился прямо к той бреши в живой изгороди, через которую мы вошли. Пригнувшись, мы стали ждать. Он появился на нашей стороне изгороди спиной к нам и пошел в противоположном от нас направлении. Мы последовали за ним.
В руке он держал что-то, похожее на большую вязанку хвороста. Похоже, у него тоже были свои секреты, как и у нас. Время от времени он останавливался и прислушивался. К счастью, луны в ночном небе не было. Раз или два он оборачивался, но заметить нас он не мог. Прямо перед нами поле уходило вниз, и под прямым углом была еще одна изгородь, ведущая к небольшому оврагу. Туда и направился этот человек, а мы последовали за ним в тени новой изгороди.
Вскоре он внезапно остановился, наклонился и бросил свой узел на землю перед собой. Присев перед ним, он достал из кармана спички, чиркнул одну, и в мгновение ока из веток зажегся огонь, от которого поднялся густой белый дым. Что все это предвещало, я не мог даже вообразить, но меня всего охватило чувство необычайности приключения.
Ужасный труп в лесу с отрубленным запястьем, загадочные предчувствия Хьюитта, таинственное выслеживание человека в порванном ботинке, сцена вокруг цыганского костра, а теперь и странное поведение этого человека, чья связь с трагедией была так очевидна – все это произошло всего за несколько часов и было сильным потрясением для меня.
Мужчина согнул палку вдвое и, используя ее как щипцы, поднес к огню какой-то предмет. Как бы я ни был взволнован, я не мог не заметить, что он, наклонившись, держал палку левой рукой. Мы украдкой подобрались ближе, и когда я стоял всего в трех ярдах от него, то заглянул ему через плечо. Очертания предмета стали четко видны на фоне красного пламени. Это была человеческая рука.