– Бретт, сложи их на столе. Посмотрим, к каким выводам ты придешь.
Я перевернул обломки окрашенной стороной вверх и сложил их в целую панель, точно воссоздав рисунок.
– Это целая панель, – сказал я.
– Хорошо. Теперь присмотрись к обломкам повнимательней и скажи, заметил ли ты что-то особенное? Отличаются ли какие-нибудь из них от прочих?
Я присмотрелся.
– Вот у этих двух на краях есть полость, заполненная какой-то замазкой. Соединенные вместе, они образуют круглое отверстие, возможно, дупло, диаметром с полдюйма.
– Дупло? – переспросил Хьюитт.
– Ну, не дупло, дыра ведь не сквозная. Так, углубление, наверное, с полдюйма.
– Что-то еще? Присмотрись к древесине. Например, ее цвету.
– Он явно темнее, чем у остальных обломков.
– Это так, – Хьюитт взял два обломка с углублениями, смахнул остальные в кучу и обратился к хозяйке: – До мистера Кингскоута эту комнату занимал Харви Чаллитт, он еще попал в неприятности из-за подлога. Не у него ли за несколько месяцев до ареста украли бриллианты?
– Да, сэр, – недоуменно ответила миссис Лэмб. – На него напали, усыпив хлороформом, прямо на лестнице его конторы.
– Точно, а затем, когда его арестовали за подлог, мистер Кингскоут перебрался в его комнату?
– Да, и это очень обрадовало меня. После того позора, который выпал на мой дом, было бы трудно найти жильцов для той самой комнаты, и я думала…
– Да, это была очень неловкая ситуация, – нетерпеливо перебил ее Хьюитт. – Вернемся к тому человеку, который арендовал комнату в этот понедельник – вы ведь никогда не видели его прежде, так?
– Да, сэр.
– Похож ли на него этот человек? – Хьюитт протянул хозяйке фотографию.
– Ну… да, это он!
Удовлетворенно хмыкнув, Хьюитт вернул фотографию обратно в карман жилета и взялся за свою шляпу.
– Полагаю, вскоре мы разыщем этого молодого джентльмена, миссис Лэмб. Это не особо респектабельный джентльмен, и, вероятно, это даже к лучшему, что у вас он не проживает. Бретт, пошли, – добавил он, – этот день прошел не зря.
Мы направились к ближайшему телеграфу. По пути я спросил:
– Это заштукатуренное дупло в куске дерева воодушевило тебя. Это что, важная улика?
– Да. Но и другие куски тоже важны.
– Но почему?
– Потому что в них нет отверстий, – сыщик взглянул на мое удивленное лицо и рассмеялся. – Пошли, больше я не стану озадачивать тебя. Вот и почта. Я отправлю телеграмму, а затем мы пообедаем у «Лузатти».
Когда Хьюитт отправил телеграмму, мы отправились к «Лузатти». Среди актеров, журналистов и прочих ценителей хороших обедов ресторан «Лузатти» был хорошо известен. В поисках тихого и спокойного места мы поднялись наверх и сели за столик в нише прямо за дверью. Заказав обед, Хьюитт начал разговор:
– Расскажи, к какому ты пришел выводу насчет убийства в «Плюще»?
– Я? Ни к какому. Мне очень жаль, что я так глуп, но у меня нет совсем никаких идей.
– Тогда я дам тебе точку отсчета. В этой газетной статье (ради тебя я выдернул ее из своего архива) говорится об ограблении Харви Чаллитта, оно произошло за несколько месяцев до его ареста. Прочитай ее.
– Но я и так хорошо помню обстоятельства того дела. Компания, в которой он работал, поручила ему отнести бриллианты в офис другой фирмы, на первый этаж. Это была самая незагруженная часть дня, и было безлюдно. На полпути вниз на него набросились и усыпили хлороформом, украв бриллианты на пять или шесть тысяч фунтов – это были небольшие камни, каждый из которых стоил не больше тридцати фунтов. Чаллитт пролежал на лестничной площадке без сознания до тех пор, пока на него не наткнулся один из партнеров – тот обратил внимание, что Харви отсутствует слишком долго и пошел его искать. Вот и вся история.
– Да, это все. И к чему это приводит?
– Боюсь, что я не вижу связи между этими делами.
– Тогда я дам тебе еще одну наводку. Только что я отправил полиции телеграмму. Результатом должен стать арест Харви Чаллитта и его сообщника Генри Гилларда (также известного под именем Джонса). Их обвинят в убийстве Гэвина Кингскоута. Итак?
– Чаллитт! Но он же в тюрьме.
– Спокойно, просто поразмышляй. Его посадили на пять лет – хоть это и было его первое преступление, но подлог посчитали тяжким нарушением закона. Ты уехал из Челси более трех лет назад, и, как ты сам рассказал мне, проблемы у Чаллитта начались за год до того. То есть, четыре года назад. Примерное поведение в тюрьме позволяет сократить срок до этого или чуть меньшего периода. Как бы то ни было, Чаллитт вышел на свободу чуть более недели назад.