— Керри!
Девушка спрятала голову под подушкой. Он снова позвал ее.
— Ммм… — пробурчала она что-то невнятное в ответ.
— Завтрак готов.
— Мы только что ели!
— Нет, это было давно. Давай поднимайся!
— Ладно. Ты уже звонил на работу? Сказал, что не придешь сегодня?
— Да, они знают.
— Марк?
— Что?
— Ты вчера себя так странно вел…
— Прости.
— Сегодня все будет нормально?
— Конечно.
— Мы правда купим дом?
— Как только подберешь себе по вкусу.
Керри, отбросив подушку, села в кровати.
— Здорово! Как прекрасно начинается мой день! Иди сюда, я сделаю так, чтобы и у тебя поднялось настроение.
Пайпер ехал всю ночь; гнал, стараясь не напороться на полицейский пост, но ясно было, что совсем без сна обойтись не удастся: придется отыскивать места вроде «Мотеля-6», расплачиваться только наличными и спать по четыре часа здесь, шесть часов там… В Лас-Вегасе он рассчитывал оказаться в пятницу вечером — испортить этому подонку выходные. Он и не помнил, когда последний раз приходилось бодрствовать всю ночь, к тому же трезвым как стеклышко. Безумно хотелось выпить, выспаться и выместить на ком-нибудь накопившуюся злость. Руки сводило судорогой от постоянного напряжения. Правая лодыжка болела — в стареньком «форде» круиз-контроль не предусмотрен. Глаза покраснели. Мочевой пузырь чуть не лопается от последнего стакана кофе. Единственное утешение — свежий бутон розы, подаренный Джо Липински. Пайпер поставил цветок в пластиковую бутылку с водой и сунул в подстаканник.
Ровно в полночь Фрейзер вышел из операционного центра проветриться. В последние новости просто не верилось. Самое ужасное — все произошло на его глазах! Если удастся выжить после этой заварушки — если им удастся выжить, — Фрейзера будут вызывать на закрытые слушания в Пентагон до гробовой доски!
Решающий момент наступил, когда Шеклтон вдруг отключил мобильный. Исчез сигнал. В «Венецианец» немедленно отправилась группа быстрого реагирования, но Марка там уже не было, хотя его «шевроле-корвет» стоял в подземном гараже и счет остался открытым.
Следующий час превратился в кошмар наяву. Никто не понимал, что делать, пока не выяснилось, что с Марком была женщина — симпатичная брюнетка. Консьерж сообщил, что видел ее в гостинице и раньше, вроде бы она из эскорт-агентства. Шеклтон много раз звонил со своего мобильного некой Керри Хайтауэр, внешне похожей на девушку, с которой его видели.
Мобильник Хайтауэр определился на автомагистрали И-15; точка на экране, обозначавшая сигнал телефона, двигалась в западном направлении, пока не пропала в пятнадцати милях от Барстоу. По-видимому, парочка направлялась в Лос-Анджелес. Описание автомобиля и регистрационный номер тут же направили в местные отделения полиции, но вначале пришлось выяснить, что Керри ездит на прокатной машине, потому что ее «тойота» сейчас в ремонте.
Жуя третий шоколадный батончик за ночь, Ребекка чуть не подавилась, неожиданно расшифровав код Шеклтона. Она будто ошпаренная выскочила из лаборатории и кинулась в операционный центр. Кудряшки так и подпрыгивали на бегу.
— Он передавал сведения министерства обороны частной компании! — выпалила Ребекка, ворвавшись в центр.
Фрейзер повернулся к ней с таким видом, будто его сейчас вырвет. Приехали! Вот так новость. Хуже некуда.
— Черт! Вы уверены?
— Абсолютно!
— И что за компания?
— Страховая.
В пустых коридорах лаборатории гуляло эхо. Фрейзер кашлянул, чтобы снять напряжение, забавляясь с акустикой. Запеть или крикнуть — даже наедине с собой — было бы слишком несолидно. Обычно Фрейзер расхаживал по подземным помещениям вразвалку. Ему нравилось, что его все боятся, а наблюдателей — ненавидят; значит, они хорошо делают свое дело. Чтобы слушались, должны бояться — уж слишком велик у компьютерщиков соблазн получить доступ к тому, что им знать не положено. Фрейзер презирал компьютерщиков. Все они как один либо неповоротливые толстяки, либо костлявые доходяги. Не то что наблюдатели. Шеклтон относился ко второму типу — тощий и хлипкий.
Зайдя в лифт специального назначения, Фрейзер нажал кнопку нужного этажа — хранилище. Кроме него, там никого не оказалось. Естественно, посетителя засек монитор, за которым наблюдал один из сотрудников охраны, но Фрейзеру — одному из немногих — был разрешен доступ в хранилище. Он знал шифры замков и мог проникнуть за тяжелые стальные двери. Хранилище определенно обладало своей энергетикой. Фрейзер сразу почувствовал, как выпрямилась и напряглась спина, будто в позвонок вставили железный прут. Восприятие обострилось. Даже в голубовато-ледяном свете он видел предметы объемнее, чем на самом деле. Многие ощущали себя пылинками в огромном, как стадион, помещении; Фрейзер, наоборот, считал, что это место придавало ему значимости. В тот вечер в разгар самого дерзкого и серьезного нарушения правил безопасности в «Зоне-51» ему было просто необходимо сюда прийти.