— Ты нас не познакомишь? — спросил Зекендорф, заметив даму в уголочке.
Пайпер, неловко улыбнувшись, пробормотал:
— Да мы и сами еще не зашли так далеко…
Алекс понимающе хохотнул.
— Джиллиан, — представилась незнакомка. — Желаю вам хорошо повеселиться на встрече выпускников.
Она поднялась со стула. Пайпер, не говоря ни слова, протянул ей свою визитку. «Специальный Агент Уилл Пайпер. Федеральное бюро расследований» На ее лице мелькнуло удивление.
Когда Джиллиан ушла, Алекс стиснул Пайпера в объятиях.
— Никогда не встречал выпускника Гарварда с такой штукой! Что это у тебя в штанах? «Беретта»? Или ты так рад нашей встрече?!
— Да пошел ты, Алекс!
Зекендорф провел друзей по лестнице к ресторану и тут сообразил, что одного не хватает.
— Кто-нибудь видел Шеклтона?
— А что, он еще жив? — спросил Алекс.
— Есть косвенные доказательства, — ответил Зекендорф. — Е-мейлы.
— Вряд ли он появится, — заявил Алекс. — Он ведь нас терпеть не может.
— Терпеть не может он тебя, — уточнил Пайпер. — Разве не ты приклеил его скотчем к кровати?!
— Насколько я помню, ты тоже при этом присутствовал! — рассмеялся Алекс.
Ресторан гудел от непрекращающейся болтовни. Интерьер напоминал музейный зал. Кругом стояли непальские скульптуры, а в нише одной из стен — статуэтка Будды. Столик с видом на улицу Уинтроп забронировал заранее, но он оказался уже занят. Сидевший за ним мужчина беспокойно теребил салфетку.
— Эй, посмотрите-ка, кто здесь у нас! — воскликнул Зекендорф.
Марк Шеклтон поднял голову с таким выражением, будто страшился этой минуты. Близко посаженные глазки, едва выглядывающие из-под козырька бейсболки, забегали.
Пайпер сразу же узнал Марка, хотя они не виделись лет двадцать восемь — перестали общаться сразу же после окончания первого курса. То же лицо без грамма жира, из-за чего голова казалась яйцевидным черепом. Те же плотно сжатые губы и острый нос. Марк и в юности-то выглядел стариком — теперь это просто стало более естественно.
И как только их могли поселить вместе?! Пайпер, обычный парень из Флориды, рослый и спокойный. Джим — бруклинец, способный заболтать любого. Сексуально озабоченный Алекс из Висконсина, мечтавший стать врачом. И Марк — сдвинутый компьютерщик из-под Лексингтона. Всех четверых поселили в блок в «Холворти» на северном краю лесистого гарвардского двора: две тесные спальни с двухэтажными кроватями и одна общая комната с относительно приличной мебелью, за которую надо было благодарить состоятельных родителей Зекендорфа. Пайпер приехал в студенческий городок последним из четверых — готовился к началу футбольного сезона. Алекс к тому времени сдружился с Джимом, поэтому, когда Пайпер поставил вещмешок на пороге, ребята со смехом указали ему на соседнюю спальню, где, вытянувшись по струнке, лежал на нижней кровати Марк и, казалось, боялся даже пальцем шевельнуть.
— Привет, Марк! Как дела? — поздоровался Пайпер. По скуластому лицу растянулась широкая улыбка, какая бывает только у южан. — Кстати, сколько ты весишь?
— Сто сорок, — ответил Марк осторожно, пытаясь смотреть прямо в глаза громиле, возвышающемуся над ним.
— Понятно. Я в одних трусах вешу двести двадцать пять. Ты точно хочешь, чтобы я забрался на второй этаж этой трухлявой люльки?
Марк тяжело вздохнул и, не говоря ни слова, сдал свою территорию. С тех пор иерархия власти установилась раз и навсегда.
Болтали обо всем подряд, как всегда на встречах выпускников. Вспоминали забавные моменты, смеялись над нелепыми ситуациями, неблагоразумными ошибками молодости, студенческими проказами и собственными слабостями. Женщины слушали, не встревая в разговор, прощая явное приукрашивание и пикантные подробности. Зекендорф с Алексом, сохранившие тесную дружбу, направляли беседу, перекидываясь шутливыми репликами, словно комический актерский дуэт. Пайпер не мог похвастаться умением вовремя вставить саркастическое замечание, но его размеренные воспоминания о нелепостях первого года учебы приводили женщин в восторг. Один только Марк молчал, вежливо улыбался, когда все хохотали, потягивал пиво и ковырялся в тарелке с азиатской едой. Зекендорф попросил жену фотографировать, и она послушно кружила вокруг стола, заставляя всех принимать оригинальные позы, и то и дело щелкала фотоаппаратом.