— Ага! — согласился он с Реджи.
Этвуд сам нарушил свое правило ничего не трогать и провел указательным пальцем по корешку книги, стоявшей на полке на уровне глаз. Плотная кожа прекрасно сохранилась. Профессор осторожно снял книгу. Она весила как мешок муки. Восемнадцать дюймов длиной. Двенадцать дюймов шириной. Пять толщиной. Этвуд погладил прохладную кожу. Странно, никаких надписей, никаких обозначений, только на корешке выбиты цифры 833. Пергамент был обрезан неровно. На первый взгляд где-то две тысячи страниц.
Реджи с Беатрис, стоявшие рядом, светили фонариками на книгу, которую Этвуд держал в руках как младенца. Он открыл страницу наугад и увидел список — три колонки имен, в каждой примерно шестьдесят записей. И рядом со всеми дата — 23 января 833 года — и слово Mors или Natus.
— Какой-то реестр… — прошептал Этвуд, переворачивая страницу. То же самое. Бесконечный список имен. — А ты что думаешь, Беатрис?
— Похоже, журнал регистрации дат рождения и смерти. Такие вели в средневековых церквях.
— Не слишком ли много имен? — Этвуд посветил фонарем в глубь коридора.
Студенты с Эрнестом замерли в дверном проеме библиотеки. Этвуд попросил всех пока оставаться на месте, не заметив, как Реджи проскользнул в коридор.
— К какому периоду относится хранилище? — спросил профессор у Беатрис.
— Судя по каменной кладке, конструкции двери и замка, я бы сказала, что к одиннадцатому или двенадцатому веку. По-видимому, мы первые, кто вдохнул здешний воздух за последние восемьсот лет.
— Эй, мисс Гениальность! А почему тогда здесь записи от шестого мая 1467 года? — эхом прокатился по коридору голос Реджи.
Требовалось раздобыть электрогенератор. Несмотря на жуткое любопытство, Этвуд решил, что продолжать исследования в темноте слишком опасно. Археологи поднялись по лестнице и торопливо закрыли отверстие брезентом, прижав его досками и присыпав сверху землей, чтобы не заметил кто-нибудь посторонний — например, аббат Лоулор.
— Никому ни слова, — приказал Этвуд подчиненным.
Реджи вместе со студентами отправился на поиски генератора. Этвуд кинулся в фургон, чтобы сделать записи в дневнике. Все остальные, переговариваясь полушепотом, готовили овощное рагу с бараниной. К закату вернулся Реджи с хорошими новостями. Строитель из Ньюпорта сдал в аренду переносной генератор. Вдобавок удалось раздобыть электрический кабель и целый ящик лампочек.
Реджи, подозвав профессора, открыл фургон.
— Вот. Реджинальд обещал — Реджинальд сделал!
— Как всегда. — Этвуд похлопал помощника по широкой спине. — Молодец!
— Профессор, мы нашли что-то исторически значимое? — Реджи вдруг показалось, что руководитель подавлен.
— Я всю жизнь мечтал обнаружить что-нибудь действительно стоящее. То, что может изменить историю. Но знаешь, дружище, по-моему, наша находка превзошла все мои ожидания.
— Что-то вы не рады, похоже…
— Не знаю, Реджи. У меня плохое предчувствие.
Все утро следующего дня археологи устанавливали под землей генератор, протягивали кабель и развешивали лампы. Однако первым делом Этвуд отправил Тимоти с Мартином сфотографировать скрипторий, Эрнеста с Деннисом — катакомбы, а сам с Беатрис отправился в библиотеку. Электрические лампочки горели постоянно. Их озоновый запах наполнил помещение. Реджи работал как заправский электрик — прокладывал провода, заменял перегоревшие лампы, настраивал генератор, который иногда отказывался подавать электричество.
К обеду выяснилось, что вчера они видели только первый зал библиотеки. Второй, вероятно, пристроили позже, когда заполнили первый. По площади он был такой же — приблизительно сто пятьдесят квадратных футов. Археологи насчитали в каждом зале шестьдесят пар громадных шкафов, разделенных узким коридором. Полки ломились от невероятного количества книг. Лишь несколько шкафов в самом конце второго зала оказались пусты.
Определившись с размерами хранилища, Этвуд набросал в блокноте кое-какие расчеты.
— Вот черт! — воскликнула Беатрис, увидев получившиеся цифры. — Вы ничего не напутали?
— Естественно, я не математик, но, по-моему, все правильно.
В библиотеке должно было быть примерно семьсот тысяч книг.
— Получается, это одна из крупнейших библиотек на территории Великобритании! — воскликнула Беатрис.
— И могу поспорить, самая интересная, — добавил Этвуд. — Ну и почему же средневековые монахи — предположим, что они, — с таким маниакальным усердием записывали имена и даты, причем будущих периодов?