Странник улыбнулся.
— Это было не так давно, как можно вообразить, принц Крайдийский. Да и я старше, чем выгляжу. Это от хорошей и обильной пищи и регулярного купания.
Мичем все это время изучал странника, будучи из всех вышедших на берег самым подозрительным.
— А как насчет Черного? Он тебя не беспокоит?
Странник посмотрел через плечо на верхушку замка.
— Макрос Черный? У нас с магом нет причин, чтобы плохо ладить. Он терпит, что я хожу по острову, пока я не вмешиваюсь в его работу.
Пага вдруг осенило подозрение, но он ничего не сказал, а странник продолжил:
— Такому могущественному и ужасному колдуну нечего опасаться простого отшельника, уверен, что вы согласитесь с этим, — он наклонился вперед и заговорщицким тоном добавил:
— Кроме того, я думаю, его репутация сильно преувеличена, чтобы держать пришельцев подальше. Сомневаюсь, что он обладает всем тем, что ему приписывают.
— Тогда, возможно, нам следует навестить этого колдуна, сказал Арута.
Отшельник взглянул на принца.
— Сомневаюсь, что вы будете в замке желанными гостями. Колдун частенько по горло занят работой и очень не любит, когда его прерывают. Он, конечно, не может быть легендарным творцом всех мировых бед, но все-таки может тем, кто его посетит, доставить больше неприятностей, чем пользы. В целом, он плохая компания, — в его словах была едва заметная ирония.
Арута посмотрел вокруг и сказал:
— Думаю, мы здесь увидели все интересные вещи, которые могли. Наверное, нам следует вернуться на корабль.
Никто не спорил, и принц сказал:
— А ты, друг странник?
Незнакомец развел руками.
— Я продолжу жить в одиночестве, ваше высочество. Я получил удовольствие от этого маленького посещения и новостей о событиях во внешнем мире, но сомневаюсь, что завтра вы найдете меня, если будете искать.
Очевидно было, что больше от него ничего не дождешься, и Арута вдруг ощутил, что его раздражают рассеянные ответы человека.
— Тогда прощай, странник. Да хранят тебя боги.
— И тебя, принц Крайдийский.
Они повернулись, чтобы уйти, но Паг споткнулся и тяжело обрушился на Калгана. Оба упали на землю, образовав клубок из тел. Странник помог подняться парню, а Мичем с Гарданом — толстому магу. Калган оперся на ногу, и стал падать. Арута и Мичем подхватили его.
— Похоже, ты подвернул лодыжку, друг волшебник. Вот, — он протянул свой посох. — Мой посох сделан из крепкого дуба, и он выдержит твой вес на пути к кораблю.
Калган взял предложенный посох и оперся на него, потом осторожно шагнул, и понял, что с помощью посоха осилит обратный путь.
— Спасибо, но как ты сам?
Незнакомец пожал плечами.
— Обычный посох, легко найти ему замену, друг волшебник. Может быть, у меня когда-нибудь будет возможность попросить его назад.
— Я сохраню его до того дня.
Странник повернулся прочь со словами:
— Хорошо. Тогда снова прощайте, до того дня.
Посмотрев ему вслед, они повернулись друг к другу с удивлением на лицах. Арута заговорил первым:
— Чудной человек этот странник.
Калган кивнул.
— Даже более чудной, чем вам кажется, принц. Когда он уходил, я почувствовал колдовство, как будто он накладывает заклинание, то, которое заставляет всех вокруг верить ему.
Паг повернулся к Калгану.
— Я хотел задать ему так много вопросов, но я не мог себя заставить.
— Точно, я чувствовал то же самое, — сказал Мичем.
— У меня есть мысль, — сказал Гардан, — что мы говорили с самим колдуном.
— Это моя мысль, — сказал Паг.
Калган оперся на посох и сказал:
— Возможно. Если так, то у него есть свои причины скрывать свою личность.
Поговорив об этом, они медленно пошли вверх по тропе ведущей прочь от дома. Когда они добрались до бухточки, куда пристала их лодка, Паг почувствовал, что что-то касается его груди. Он запустил руку под тунику и нашел там сложенный лист пергамента. Озадаченный находкой, он вытащил его. Насколько он помнил, он не находил его. Странник, должно быть, засунул его ему за пазуху, когда помогал Пагу подняться.
Калган оглянулся, двинувшись к лодке, и увидев выражение лица Пага, спросил:
— Что там у тебя?
Паг протянул ему пергамент, остальные собрались вокруг мага. Калган развернул пергамент. Он прочитал его и удивленно уставился на всех. Он прочитал его снова, уже вслух.
Я радушно принимаю тех, у кого в сердцах нет злобы. Вы поймете, что наша встреча не была случайной. Пока мы не встретимся снова, храните посох отшельника как знак дружбы и доброй воли. Не ищите меня до назначенного времени, потому что оно тоже предопределено.