- Это Мартин, - едва слышно прошептал Томас.
Паг тоже узнал мастера егеря Крайди. Мартин, как и Паг, был сиротой, выросшим в герцогском замке. Никто из жителей города и окрестностей не мог сравниться с ним в искусстве стрельбы из лука, за что его и прозвали Мартин Длинный Лук. Все мальчишки, жившие в замке, были от него без ума, ибо, держась настороженно и слегка отчужденно с придворными и челядью, он охотно пускался в разговоры с юными сорванцами, отвечая на их бесчисленные вопросы о гоблинах и леших, о лесных разбойниках и дальних землях. Но мальчишкам редко случалось видеть Мартина в Крайди.
Совмещая обязанности егеря и лесничего, он часто исчезал из замка на целые дни, порой даже на недели и месяцы, и во время его отлучек мальчишкам оставалось лишь гадать, какие захватывающие приключения выпали на его долю на сей раз.
Мартин подошел к оленю и погладил его по стройной шее. Тот поднял голову и внимательно обнюхал руку и грудь охотника.
- Выходите тихо и не спеша. Тогда он позволит вам погладить себя, - сказал Мартин.
Мальчишки удивленно переглянулись и вышли к пруду. Они приближались к оленю, едва переставляя ноги, почти не дыша, но при их появлении великан стал бить копытом и испуганно коситься то на них, то на Мартина. Охотник ободряюще похлопал его по шее и сказал подошедшему Томасу:
- Можешь погладить его, но только осторожно.
Томас положил ладонь на шею оленя, и тот вздрогнул всем телом от этого легкого прикосновения, когда же к его мягкой шкуре прикоснулась рука Пага, он шумно вздохнул и отпрянул назад. Мартин заговорил с ним на языке, которого мальчики никогда прежде не слыхали, и олень послушно замер, склонив голову. Паг и Томас потрепали его по мягкой, нежной шерсти. В следующее мгновение лесной красавец оттолкнулся от земли задними ногами, развернулся в прыжке и исчез в зарослях.
- Правильно, старик! - одобрительно усмехнулся Мартин. - Нельзя слишком доверяться людям. Иначе того и гляди, закончить свой земной путь под ножом какого-нибудь браконьера!
- Он великолепен, Мартин! - восхищенно прошептал Томас.
Длинный Лук кивнул, продолжая с улыбкой глядеть туда, где только что исчез старый олень.
- А я-то думал, ты охотишься на оленей, Мартин, - удивленно проговорил Пат. - Почему же тогда...
- Мы с Белобородым понимаем друг друга, - перебил его егерь. - Я охочусь только на оленей-одиночек, Паг, и на самок, которые уже не могут приносить потомство. Когда однажды старик Белобородый уступит свой гарем более молодому самцу, я наверняка прицелюсь и в него. - Он улыбнулся мальчикам и провел рукой по своему колчану. - Но кто знает, отпущу ли я тетиву моего лука? Быть может, да, а возможно, что и нет... - Мартин помолчал. Мальчики поняли, что ему было грустно думать об этом неизбежном миге. Но через несколько мгновений лицо его вновь осветила приветливая улыбка. - Хотел бы я знать, что привело сюда двух столь зрелых мужей в такой неподобающий час? Или у вас мало забот в связи с предстоящим торжеством?
- Мама выставила нас из кухни, Мартин, - ответил Томас, - и мы с Пагом решили прогуляться по лесу. Сам знаешь, как нелегко нам, будущим ученикам, пережить этот день... - Внезапно он осекся и смущенно опустил голову.
Томас вспомнил, что Мартину в свое время удалось избежать участия в испытании, к которому теперь готовились они с Пагом, и с тех пор молодой егерь стал притчей во языцех. Его, безродного сироту, невесть откуда появившегося в Крайди, сам герцог в День Выбора поставил рядом с тогдашним главным егерем.
Таким образом Мартин был избавлен от мучительного ожидания в шеренге тринадцатилетних мальчишек, выстроившихся напротив нескольких мастеров. Этот беспрецедентный поступок возмутил всех жителей города, но, не решаясь открыто упрекнуть герцога в нарушении традиций, они, как это всегда бывает, обратили свою неприязнь на ни в чем не повинного Мартина. За двенадцать лет, миновавших с того памятного дня, Мартин Длинный Лук не раз доказал, что выбор герцога Боуррика был верен и удачен, но несмотря на это, большинство придворных и челяди упорно продолжали относиться к нему как к выскочке, обманом и лестью втершемуся в доверие к своему господину.
- Виноват, Мартин, - пробормотал Томас.
- Пустое. - Охотник махнул рукой. - Поверьте, хотя сам я и не побывал в вашей шкуре, - он невесело усмехнулся, - но прекрасно понимаю, как тяжело нынче у вас на душе. Ведь мне четыре раза доводилось стоять в День Выбора среди мастеров, и я внимательно наблюдал за будущими учениками. Те всегда стояли ни живы ни мертвы, ожидая решения каждого мастера, словно приговора.