Когда тролли вошли в воду, перед глазами Пага взорвалась вспышка света. Голову расколола страшная боль, и перед мысленным взором появились серые буквы. Они были знакомы Пагу по свитку, который Калган показывал ему несколько раз. Не думая, он произнес заклинание, и как только он произносил слово, оно исчезало из его мысленного взора.
Когда он дошел до последнего слова, боль прекратилась, и раздался громкий рык. Он открыл глаза: тролли беспомощно корчились в воде с мукой в глазах, крича и издавая стоны.
Выйдя из воды, Паг смотрел, как они боролись с течением. Они барахтались, издавая задыхающиеся и шипящие звуки. Через некоторое время один затрясся, а потом затих. Второй прожил лишь на несколько минут дольше: как и его спутник, он тоже утонул, не имея возможности держать голову над водой.
Чувствуя головокружение и слабость, Паг перешел ручей обратно. Его сознание оцепенело, и все было как в тумане. Через несколько шагов он остановился, вспомнив о лошадях. Он огляделся: их нигде не было. Должно быть, почуяв троллей, они убежали и теперь шли к безопасному пастбищу.
Паг пошел дальше, туда, где последний раз видел принцессу. Он взобрался на холм и снова огляделся. Ее нигде не было, и он пошел к перевернутой корзине с едой. Он соображал с трудом, к тому же, был очень голоден. Он знал, что должен был думать о чем-то другом, но из калейдоскопа мыслей ясной была только одна — о еде.
Упав на колени, он поднял с земли ломтик сыра и сунул его в рот. Рядом лежала полупролитая бутылка вина, и он запил им сыр. Хороший сыр и изысканное белое вино оживили его, и сознание просветлело. Он отломил от буханки большой кусок хлеба и жевал его, пытаясь привести мысли в порядок. Прокручивая в голове то, что только что произошло, он выделил одну вещь: как-то он ухитрился сконцентрировать магическое заклинание. Больше того, он сделал это без помощи книги, свитка или магического устройства. Он не был уверен, но это казалось странным. Мысли опять стали туманными. Больше всего ему сейчас хотелось лечь и уснуть, но в то время как он жевал еду, через сумасшедшую смесь впечатлений пробилась мысль. Принцесса!
Он вскочил на ноги, голова закружилась. Устояв все же на ногах, он взял немного хлеба и бутылку, и пошел в направлении, куда бежала принцесса, когда он видел ее в последний раз. Он продвигался вперед, с трудом волоча ноги. Через несколько минут он почувствовал, что мысли идут быстрее, а изнеможение проходит. Он начал громко звать принцессу по имени, и вдруг услышал из-за кустов приглушенные всхлипывания. Продравшись сквозь них, он увидел съежившуюся Карлайн. Ее сжатые кулачки были прижаты к животу, а глаза расширились от ужаса; одежда была запачкана землей и разорвана в нескольких местах. Увидев Пага, она вздрогнула, вскочила и бросилась к нему на шею, спрятав голову у него на груди. Она тряслась от рыданий хватала ткань его рубашки. Паг все еще стоял с распростертыми объятиями, его руки были заняты вином и хлебом. Он растерялся и не знал что делать, но наконец неуклюже обнял испуганную одной рукой девушку и сказал:
— Все в порядке. Они ушли. Ты в безопасности.
Она обнимала его еще какое-то время, а потом, когда слезы утихли, отошла и, еще раз шмыгнув носом, сказала:
— Я думала, они тебя убили и вернулись за мной.
Для Пага это было самое смущающее положение, из тех в которых он побывал. Только что пережив самый ужасный опыт в своей молодой жизни, он столкнулся с человеком, волнующим его сознание совсем другим образом. Он без задней мысли обнимал принцессу, и теперь вдруг осознал это действие и мягкое, теплое к ней влечение. Защитительное, мужское чувство нахлынуло на него и он пошел к ней.
Как будто чувствуя перемену его настроения, Карлайн отошла. Несмотря на изысканные манеры и образование, она была пятнадцатилетней девочкой, взволнованной букетом чувств, испытанных ей, когда Паг обнимал ее. Она зацепилась за ту вещь, которую она знала хорошо: она была принцессой.
Пытаясь придать голосу командный тон, она сказала:
— Я рада, что ты невредим.
Услышав это, Паг заметно вздрогнул. Она попыталась вернуть свое аристократическое достоинство, но красный нос и заплаканное лицо помешали этому.
— Найди мою лошадь, и мы вернемся в замок.