В течение вечера крокотта кричала еще несколько раз, так что я, в конце концов, не выдержал. Стараясь, чтобы мой голос не слишком дрожал, я спросил у окружавших меня т’хали, не подыскать ли нам более подходящее место для ночлега (например, на ветвях дерева и как можно выше от земли!), но вновь заслужил лишь укоризненные взгляды и неодобрительное бормотание. Один из мужчин проворчал, что за такие слова можно и взгляд Иньйоки поймать. Этого выражения я раньше не слышал, и тут же проснувшееся любопытство языковеда приглушило даже страх перед крокоттой. Т’хали на мои расспросы по началу отвечать отказывались, но, в конце концов, уступили настырному белому человеку, и я услышал одно из самых необычных представлений об устройстве загробного мира, с какими мне только доводилось встречаться.
Я уже писал, что пантеон богов т’хали отличается удивительным многообразием, если не сказать сумбурностью. Боги их, подобно неопытным матросам без капитана, суматошно бегают по палубе этого мира, перекрикивая друг друга и хватаясь за все подряд – по крайней мере, такая картина сложилась у меня после рассказов т’хали. Так, например, одних только повелителей погоды я насчитал не меньше десятка! На мой закономерный вопрос шаману, какому же богу молиться для хорошей погоды, тот недоуменно уставился на меня и никак не мог понять, что я имею в виду. Если засуха стоит уже больше двух декад и ты мечтаешь о проливном дожде, то следует обратиться к Умвулле, богу ливней, младенцев и влюбленных. Если же требуется лишь краткий дождь – попроси Ди Реёна, покровителя путешественников и земноводных. Соскучившиеся по солнцу задабривают Илангу, но она не ответит, за два дня до и в течение двух дней после полнолуния, поскольку находится в ссоре с сестрой Иньянгой, богиней луны, также покровительствующей ворам, мудрецам и мечущимся в горячке. И это лишь малая часть! Мой разум, воспитанный в парадигме западной рациональности, буквально закипал от такой классификации, но для т’хали все это было совершенно естественно и логично.
Впрочем, есть один бог, стоящий особняком в этой сложной системе верований. Во-первых, он един для всех племен Кафары (хотя некоторая разница в ритуалах и мифах присутствует), а во-вторых, «отвечает» только за одно дело. Речь идет, конечно, о Тха’Амати, боге мертвых, решающем, кому какая участь уготована после смерти. Надо сказать, что боги т’хали могут быть как зоо- так и антропоморфны, но Тха’Амати и тут выделяется из всех своим чудовищным обликом. Передняя часть тела его и правая голова – львиные, а задняя часть и левая голова – бычьи. Вместо хвоста же у него огромная змея, на вид похожая на анаконду. Каждый из «вошедших в состав» монстра зверей имеет свое имя: Лев – Ингоньяма, бык – Инканзи, а змей – Иньйоки.
Т’хали верят, что после смерти человек оказывается на дороге, широкой, пыльной и выжженной солнцем. По бокам дороги сколько хватает глаз тянется Великая Пустыня, а в конце ждет Тха’Амати. Монстр дремлет, но, стоит умершему подойти, одна из голов посмотрит ему в глаза, и это-то и определит его судьбу. Я уже писал, что из всех добродетелей т’хали превыше всего ценят храбрость, а воины – самые почитаемые люди в племени (исключение составляют шаманы, но о них отдельно – у них и посмертие особое). Если воин прожил жизнь, достойную этого звания, самоотверженно защищал племя и безжалостно уничтожал врагов, то в глаза ему посмотрит Ингоньяма. Такой воин отправится в Умлило Импи – к Костру Войны, вокруг которого сидят такие же храбрецы, веселятся, рассказывают истории и жарят мясо. Т’хали, не являющиеся воинами, тоже могут сюда попасть, если совершат особо храбрый поступок, но большинству из них уготовано место у Умфалы Укутхулы – Реки Мира. Попавшие туда отдыхают от трудов на берегу реки, едят фрукты и поют песни, но для этого надо много трудиться при жизни, быть полезным племени, и тогда Инканзи одарит тебя благосклонным взором и откроет тропу к Реке.
Тех же, на кого взглянет Иньйоки, ждет поистине горькая участь – один взгляд его пригвождает несчастного к земле, после чего огромный змей набрасывается и проглатывает умершего целиком. Но и на этом все не заканчивается, так как эти несчастные обречены на вечные муки в желудке Иньйоки. Чем же заслужили они такую участь? Множество есть пороков человеческих, способных вызвать взгляд Иньйоки, но самым худшим из них, по мнению т’хали, является трусость. Бросивший соплеменника в беде, бежавший с поля боя, оберегающий себя от всякой опасности – все они со временем посмотрят змею в глаза