− А кто такие Демиурги? – пытаюсь я не потерять нить разговора. Правда, это очень сложно. Тело просится потереться, прижаться, выгнуться, открыться, принять...
− Создатели миров, − слышу и далеко не сразу улавливаю смысл.
− Боги, то есть? – вскидываю брови.
− Ну как тебе сказать? Далеко не все боги могут стать Демиургами. И не всем Демиургам интересно быть богами. Они творцы и созидатели прежде всего. Создали мир и отпустили жить своей жизнью. А сами за что-то новое берутся. Но ты мне зубы не заговаривай, ягодка. О вселенной и законах мироздания поговорим как-нибудь потом. Мне интересней услышать, почему у тебя вдруг настроение испортилось?
− Откуда ты знаешь, что оно испортилось? – уточняю удивлённо.
− По запаху, по сердечному ритму, по напряжению в мышцах и выражению лица, − перечисляет оборотень.
Ничего себе. Да с таким ходячим детектором ещё попробуй скрыть свои чувства.
− Ты не видел моего выражения, − возражаю.
− Сейчас вижу, − шепчет он мне в губы.
− Даже если так… какая тебе разница? Просто подумала кое о чём. Это не имеет значения.
− Подумала она, − хмыкает Сигард. – Значит, плохо я старался, если ты сейчас о неприятном способна думать. Надо исправиться.
И снова вышибает все связные мысли поцелуем, одновременно с этим подминая меня под себя. А я и не против. Я очень даже за. Ночь пройдёт, новый день принесёт неизвестно что, но здесь и сейчас я там, где хочу находиться.
Обняв своего любовника, всем телом подаюсь ему навстречу, с восторгом принимая в себя.
Глава 10
Меня будит птичье пение где-то совсем рядом. Наверное, на яблоне за окном какая-то птаха сидит. В бабушкином саду их много живёт. Зря я форточку не закрыла. Холодно мне как-то.
Натянув одеяло на голову, переворачиваюсь на живот. И утыкаюсь носом в свою подушку. Странная она, какая-то. Узловатая. Сбилась за ночь, видимо. Зато как пахнет. М-м-м, вкусно. Аромат мёда, хвои, дыма, с древесными нотками… Запах самого нереального мужчины из всех мною встреченных.
Вдохнув полной грудью, чувствую, как щемит сердце восторгом и нежностью, как сжимаются в возбуждённом спазме внутренние мышцы, и по венам проносится жаркое тепло. О-о-о-ох. Мне такое снилось… Такое... Снилось?!
Резко распахнув глаза, я переворачиваюсь на спину, откинув с головы одеяло. И с настоящим облегчением вижу залитый солнечным светом выход из пещеры. И снова разведённый костёр.
Минувшая ночь мне не пригрезилась. Словно в подтверждение этой радостной мысли тело отзывается приятной ломотой в каждой мышце и красноречивым саднящим ощущениям в интимных местах.
− Сигард, − зову хрипло своего любовника. Куда он делся? Надеюсь, не бросил меня тут одну?
Сигард на мой зов не спешит отозваться, но со стороны озера я слышу громкий всплеск.
Может, он опять тонуть собрался?
И хоть предположение это довольно абсурдное, меня с лежанки подрывает буквально мгновенно. И уже через минуту я выбегаю, как была, босая и растрёпанная, на берег озера. Чтобы тут же и застыть, потрясённо раскрыв рот.
Над тёмной гладью воды стелется белый туман, пронизанный солнечным светом. И приближающаяся фигура обнажённого Сигарда выглядит тёмной и призрачной, но такой горячей, что слюнки текут.
− Иди ко мне, Ксюш, − зовёт, протягивая руку и окидывая меня таким жарким голодным взглядом, будто к нему королева красоты вышла а не растрёпанная сонная я.
− Ага, сейчас. Помыться мне, конечно, хочется, но там же холодно, − зябко передёргиваю плечами.
− Я согрею воду. Не замёрзнешь.
− Как ты её согреешь? – вытягивается моё лицо.
− Магией, малыш. Снимай уже эту рубашку, хочу увидеть тебя голенькую, − плотоядно улыбается мой искуситель. И сам при этом подходит ещё ближе, совершенно не стесняясь своей наготы. И своего весьма возбуждённого состояния.
Мамочки, как это ночью в меня помещалось?
Очень хорошо помещалось, если вспомнить. И двигалось ещё лучше.
О-о-ох. От тянущего ощущения внутри я даже ноги крепко сжимаю.
А я, может, не такая раскрепощённая? Одно дело в темноте кувыркаться, а другое голой в озере посреди леса купаться.
− Ты что стесняешься? – совершенно верно определяет Сигард причину вспыхнувшего на моих щеках румянца. Расплывается в довольной улыбке.
− А что? Нельзя? – с вызовом вскидываю голову.
− Можно. Так ты ещё обворожительней. Теперь я хочу тебя голенькую и смущённую. Ну иди сюда, ягодка моя.
Вот… Вот… медведь озабоченный.
И вот почему я не могу ему отказать?
Потому что ты сама этого хочешь, Ксюша. Не купаться голышом в смысле, а одного конкретного обаятельного наглеца. Если не внутри, потому что там уже мозоль, то хотя бы рядом. И нечего тут отнекиваться. Решила брать всё от вашего совместного времени, так не трать это время впустую.