Ничтожный и глупый Творец наделил их разум очень выгодным нам свойством – некритичностью. Повторяй, повторяй одно и то же, Могот, сколько бы нелепо это не звучало на первый взгляд, - повторяй без устали. И через некоторое время ты заметишь, как эти ‘люди’ начали считать провозглашаемое тобой истиной. Создай больше таких попугаев, Могот – и они понесут твои ‘истины’ другим. Когда тысяча неразумных утверждает одно и то же, даже разумные начнут сомневаться.
И особенно гибельно любое сомнение для тех ‘дружеских’ и … бррр … ’любовных’ чувств, способностью испытывать которые наделил их этот глупый Творец. “Любовь слепа”, - говорили им когда-то. Они не поняли смысл этого высказывания, Могот, они не поняли его – и мы воспользуемся этим !
Заставь их думать о причине своих чувств к другому, Могот, заставь их анализировать их. Ничтожный Творец создал их разум и сердце настолько противоречивыми в своей основе, что лишь немногие способны найти их настоящую гармонию. Пусть они постоянно задумываются об основе своих чувств как можно чаще. Со временем большинство из них придет к их полной необоснованности и, следовательно, нецелесообразности. Это наш шанс, Могот, раз и навсегда вырвать их из рук нашего врага !
Здесь нужно действовать очень тонко, Могот. Нужно заставить их поверить в ненужность любых дружеских чувств, и в то же время в необходимость любых полезных нам – гнева, злобы, тоски, уныния. Покажи им, как часто любовь оказывается зла, и как часто причиненное им зло остается без наказания. Покажи, как это естественно – испытывать гнев при несовпадении их желаний с объективной действительностью. Покажи, что только откровенно безмозглый глупец будет радоваться во время горя других. Всегда, всегда, Могот, кто-то из этих двуногих будет испытывать горе – и значит у других исчезнет повод для радости.
Продемонстрируй им, насколько эффективнее по своему эффекту принуждение, основанное на агрессии и страхе, каких-то слюняво-розовых дружеских соплей ! При этом не дай им задумываться о временном эффекте первого и глобальном эффекте второго, иначе они навсегда отвернутся от нас, обратившись к нашему врагу за тем, что они называют ‘очищением’.
Когда ты лишишь их источников жизненной радости, Могот, ты лишишь их любви к жизни. Лишив их любви к их собственной жизни, ты постепенно лишишь их любви к жизни других.
Покажи им, что для любви нет причин – что любовь бессмысленна, что это лишь неблагодарная растрата собственных душевных сил – и они сами придут к нам, и пройдут наше огненное очищение !
* * *
Могот, мой верный воин, как же я люблю тебя нашей общей всепожирающей любовью !
Все более и более убеждаюсь я, насколько верен был мой выбор и насколько я и Тот, кто стоит за мной, не ошибся в тебе. “Истинно, - как говорил один из наших давних врагов, - истинно говорю : в своей проклятой борьбе за души этих смертных ты стал одним из наших лучших пророков !”.
Ты был абсолютно прав, воспользовавшись той сумятицей и непониманием в их сердцах и умах, которое образовалось и уже продолжает жить и точить их изнутри вот уже несколько столетий. Наши призванные пророки хорошо потрудились в свое время, смешав, вклинившись и изменив те знания, которые давали пророки нашего вечного врага. Вот уже несколько планетарных столетий они не могут отделить ‘зерна от плевел’, Могот ! Они теряются при попытке понять эти теперь ставшие столь противоречивыми ‘священные книги’, ‘откровения’, ‘учения’ и прочее, и прочее. Они, в силу природной слепоты своей не способны разобрать, что же именно было внесено нашими пророками и пророками ненавидимого нами врага. И это порождает сомнения, Могот, сомнения, о которых я говорил тебе как о том ключе, что в конце концов откроет нам путь к их душам.
Более того, теперь эти ‘учения’ начинают противоречить друг другу. Воспользуйся этим, Могот !
Воспользуйся этим для того, что убедить последователей каждого из них в их как бы особой исключительности, в их избранности для великого дела, в истинности их пути и одновременно – ложности пути всех прочих последователей. Пусть они начнут бороться друг с другом по всяким пустякам, касающимся самых незначительных аспектов этих наследий и пусть никогда не заметят сколь едины в своей сути они по-прежнему (столь ненавистно осознавать что и мы не всесильны, Могот !) до сих пор остаются. Видя эту бессмысленно борьбу различных последователей друг с другом, лучшие из них в конце концов разочаруются в пути, которому следуют, поскольку будут неизбежно ассоциировать выбранный ими путь с необходимостью этой самой бессмысленной борьбы. А как только они лишат себя подобной нравственной основы, Могот – они со временем неизбежно станут нашими.