— Как ты думаешь, что это такое? — спросила Полли, показывая на кольца.
Но Дигори так и не успел сказать, что думает о них, потому что в тот самый миг все и началось. Кресло с высокой спинкой, стоявшее перед камином, вдруг сдвинулось с места, и из него поднялся — как появляется в пантомиме дьявол из люка — смятенный дядя Эндрю. Оказывается, на самом деле они были не в пустом доме, а в доме Дигори, и вдобавок в дядюшкином кабинете!
Дети вскрикнули в один голос:
— О-о-ох!
Они уже поняли, какую ужасную ошибку допустили. Они же чувствовали, что не успели пройти достаточно далеко!
Дядя Эндрю был очень высокий и тощий старик, с длинным, чисто выбритым лицом, острым носом, необыкновенно яркими глазами и огромной взъерошенной копной седых волос.
Дигори совсем лишился речи, так как теперь дядя Эндрю выглядел в тысячу раз грознее, чем прежде. Полли, поначалу не очень оробевшая, вскоре тоже испугалась, потому что первое, что сделал дядя Эндрю, — это быстро перебежал комнату, подошел к большой двери и запер ее. Потом он повернулся к детям, уставился на них сверкающими глазами и улыбнулся, показав все свои зубы.
— Это я! — сказал он. — И теперь моя дура-сестра до вас не доберется!
Это было жутко непохоже на то нормальное поведение, какого обычно ожидаешь от взрослых. Сердце Полли заколотилось так, что чуть не выскочило из груди, и они с Дигори начали быстро пятиться к маленькой дверце, через которую проникли в комнату. Но дядя Эндрю оказался проворнее. Он прошмыгнул им за спины, запер дверь и встал, привалившись к ней спиною, а потом начал потирать ладони и похрустывать пальцами. Пальцы у него были очень красивые — длинные и белые.
— Очень рад вас видеть, — продолжал он. — Просто в восторге. Именно двух детей мне и не хватало.
— Пожалуйста, мистер Кеттерли, — попросила Полли. — У нас, наверно, уже садятся обедать, и мне пора быть дома. Пожалуйста, разрешите нам уйти.
— Не так сразу, не так сразу, моя милая! — отвечал дядя Эндрю.
— Нельзя упускать такое удачное стечение обстоятельств. Мне нужны именно двое детей. Понимаете, вы застали меня в разгаре великого эксперимента. Я старался сделать его с морскими свинками, и казалось, что все получается. Но ведь морская свинка не может ничего рассказать. И ей не объяснишь, как вернуться назад.
— Понимаете, дядя Эндрю, — сказал Дигори, — сейчас и в самом деле пора обедать. Нас же моментально хватятся. Вы должны нас отпустить.
— Должен? — спросил дядя Эндрю.
Дигори и Полли быстро переглянулись. Они не смели ничего сказать друг другу, но их взгляды говорили: “Ну разве это не ужасно?” — “Нам надо к нему приноровиться!”.
— Если вы отпустите нас к обеду, — пообещала Полли, — то после обеда мы к вам вернемся.
— А почему я должен верить, что вы действительно вернетесь?
— спросил дядя Эндрю и хитро улыбнулся.
Потом, по-видимому, он изменил свои намерения.
— Ну, хорошо, — сказал он. — Если вам действительно надо вернуться, то я считаю, что вы должны идти. Было бы самонадеянно ожидать, что такие малыши, как вы, сочтут интересной беседу со столь старым хрычом, как я. — Он вздохнул и продолжал: — Вы даже представить себе не можете, как мне порой бывает одиноко. Но это не имеет значения. Идите обедать. Но я хотел бы подарить вам что-нибудь на память. Не каждый день в моем грязном кабинете видишь маленькую девочку — особенно, позволю себе сказать, столь привлекательную юную леди, как вы.
И Полли в первый раз подумала, что он, может быть, совсем и не чокнутый.
— Вы не стали бы возражать против колечка? — обратился к ней дядя Эндрю.
— Вы про эти желтые и зеленые? — спросила Полли. — Они просто прелесть!
— О зеленых речи быть не может, — сказал дядя Эндрю. — Очень жаль, но я не могу дать зеленое тому, кто уйдет отсюда. Но мне было бы очень приятно подарить вам одно из желтых — в знак самого искреннего расположения. Подойдите и выберите сами.
Теперь Полли справилась со всеми своими страхами и была уверена, что старый джентльмен не сумасшедший; к тому же эти сверкающие колечки были такими загадочными и привлекательными! Она склонилась над подносом.
— Однако! — окликнула она. — Послушайте! Жужжит гораздо громче. И похоже, что именно эти кольца и жужжат!
— Что за странная фантазия, моя милая! — рассмеялся дядя Эндрю.
Смех прозвучал совершенно естественно, но Дигори видел, с каким нетерпеливым, жадным, почти голодным выражением старик глядел на Полли.
— Полли! — крикнул он. — Не дури! Не трогай их!
Но было уже поздно. В тот самый миг, как он это выкрикнул, Полли протянула руку к одному из колец. И тут же — без вспышки, грома или чего-то еще предваряющего — Полли пропала. Дигори и дядя Эндрю остались в комнате одни.