— Вы не хотите попробовать?
— Нет!
— А что вы скажете, если я назову Уильяма Шекспира?
Старик и внучка недоуменно переглянулись и посмотрели на странного американца.
— Вы шутите, — поморщился Кантуэлл.
— Не может быть, — покачала головой Изабелла.
— Я вам сейчас их покажу, но прежде о сути дела. Если стихи действительно написаны рукой Шекспира, то мой коллега полагает, что этот автограф стоит миллионы, а может, десятки миллионов. Потому что в мире не существует ни одного достоверно подтвержденного шекспировского автографа, а эти стихи подписаны «У. Ш.». Мистер Спенс решил передать вам автограф в обмен на помощь.
— Какую? — быстро спросила Изабелла.
— Мы думаем, что где-то здесь, в Кантуэлл-Холле, скрыты тайники с документами, проливающими свет на происхождение книги, а в тексте сонета указаны ключи к отысканию тайников. Не исключено, конечно, что они уже давно утеряны. Помогите мне в поисках, и при любом исходе стихотворение будет ваше.
— Почему этот Спенс, заплативший за книгу такие деньги, отдает нам то, что принадлежит ему по праву? — спросил Кантуэлл. — На его месте я бы этого не сделал.
— Мистер Спенс — богатый человек. К тому же он болен и жить ему осталось недолго. Перед смертью он хочет постигнуть тайну книги.
— Покажите эти стихи, — попросила Изабелла.
Уилл достал из дипломата лист пергамента в прозрачном пластиковом файле и эффектным жестом протянул ей. Она быстро прочитала сонет и прошептала дрожащими от волнения губами:
— Боже, тут написано: «…знанье знаков этих Божьих к добру не приведет…».
«Умница, — подумал Уилл. — Моментально сообразила, что к чему».
— Что там? — спросил старик с нотками раздражения в голосе.
— Тут говорится о нашей семье, дедушка. Давай я тебе прочитаю.
И она продекламировала сонет четко, с выражением, будто перед этим долго репетировала.
Кантуэлл задумался.
— Тысяча пятьсот восемьдесят первый год, говоришь?
— Да, дедушка.
Старик с трудом поднялся, тяжело опираясь на подлокотники, и прошаркал в темный угол зала. Изабелла и Уилл последовали за ним, прислушиваясь к его бормотанию.
— Дед Шекспира, Ричард, родом из этой деревни. — Он осмотрел дальнюю стену. — Где же Эдгар?
— Какой Эдгар, дедушка? У нас их было несколько.
— Ну, тот, который несколько раз менял веру. В пятьсот восемьдесят первом поместьем, кажется, владел этот Эдгар. Вот он. Второй слева. Видишь? В нелепом одеянии с высоким воротником. Хм, этого Кантуэлла красавцем не назовешь.
Изабелла включила еще светильник, и Уилл смог наконец рассмотреть портрет угрюмого вельможи с рыжеватой козлиной бородкой, стоявшего в высокомерной позе. Одет он был в облегающую черную тунику с крупными золотыми пуговицами, коническую шляпу в голландском стиле с полями в форме чайного блюдца.
Лорд Кантуэлл кивнул.
— Да, он. Нас тут как-то навестил молодой человек из Национальной галереи. Так он сказал, что, очевидно, это работа Роберта Пика-старшего.[11] Кстати, Изабелла, после того как я отдам концы, напомни о картине своему отцу. Он сможет за нее кое-что выручить, если вздумает продать.
Неожиданно из противоположного конца зала донесся женский голос, похожий на сирену, какую на кораблях включают во время тумана.
— Добрый день. Я вернулась. Через час будет готов ленч.
Экономка, крепкая приземистая женщина, сняла с головы мокрую косынку.
— Луиза, у нас гость! — крикнула ей Изабелла.
— Вижу. Вы нашли чистые полотенца, которые я положила?
— Мы еще наверх не поднимались.
— Как же так? — проворчала Луиза. — Вы не позволили джентльмену умыться? После дальней дороги? И отправьте вашего дедушку в кухню принять таблетки.
— О чем она? — спросил старик.
— Луиза говорит, что тебе нужно принять таблетки.
Кантуэлл посмотрел на своего предка и пожал плечами.
— Ладно, Эдгар, я скоро вернусь. Лучше эту женщину не злить.
Наверху, в гостевом крыле было темно и прохладно. Длинный коридор, обшитые деревянными панелями стены, медные бордюры, потрепанная дорожка на полу, тусклые лампочки через каждые несколько метров, по обе стороны комнаты — все это напоминало средней руки отель. Окно в комнате Уилла выходило на заднюю часть усадьбы. Оттуда был виден мощенный кирпичом дворик, а за ним запущенный фруктовый сад. Справа за похожим на конюшню строением сквозь ливень смутно просматривалось странное сооружение в форме башни.
Уилл умылся и сел на кровать. Достал телефон с единственной риской качества связи. Впрочем, для звонка домой ее достаточно. Он задумался.
11
Пик-старший Роберт (1561–1619) — английский художник, творивший в эпоху правления Елизаветы I и Якова I.