— Вы ведь пожениться хотели, говорили, что это навсегда! — недоумевала Катя, — Такие слова просто так не говорят!
— Ян вообще много всего говорит, вы не заметили? — съязвила Настя.
— Да, с ним всегда есть о чем поговорить, — подтвердила я, не понимая, куда она клонит.
— А какого парня ты предпочтешь: того который ничерта не чувствует, но дофига говорит, или который чувствует но не может выразить словами?
— Если ты про Илью, то мне кажется, он тоже мало что чувствовал, — заметила Катя.
— Он чувствовал. И я чувствовала. Но я ошиблась и потеряла его. И ошиблась еще больше, когда решила, что смогу найти ему замену. И Серж был ошибкой, и Ян был ошибкой. И мои чувства к нему, тоже полный провал! — Настя говорила жестко, но было видно, что ей очень плохо.
— И знаете, что самое страшное во всем этом? — спросила она.
Мы замерли в скорбном молчании.
— Я была действительно счастлива, когда жила с Яном те две недели. А потом представила, что Илья увидит нас вместе. И знаете, что я испытала? Стыд!!!
— Вы можете удивиться, — после секундной паузы проговорила Катя, — но мне тоже было стыдно.
— Это еще почему? — спросила Настя.
— Не знаю, просто такое ощущение, вроде бы ты ничего плохого не делаешь, а стыдно за другого. Ну как во время вечеринки зайти в туалет и увидеть, что там кто-то трахается.
— Мы не трахались в туалете, — заметила Настя.
— Зато трахались в кровати, где мы с Вовой спали! — воскликнула Катя.
— Это была не кровать, а диван в гараже. К тому же вы там тоже трахались! — возразила Настя.
— А я там только спала, причем оба раза! — вклинилась я, — И вообще, хватит! Больше никто нигде не трахается. Остановитесь! Хватит промискуитета.
— Чего-чего? — переспросила Катя.
— Так называются беспорядочные половые связи. Ян так сказал. И как насчет того, чтобы разобраться в себе и дождаться настоящей любви?
— Я дождалась, — спокойно ответила Катя. — Мне хорошо с Вовой. Мы любим друг друга.
— Ну, совет да любовь, — сдалась я, — но Настя, тебе надо что-то решать.
— Я уже решила. Или Илья, или вообще никто. В плане любви. Но нельзя же себе оказывать в милых приключениях. Подумай, у нас сейчас молодость, самый расцвет, никогда мы уже не будем такими молодыми и красивыми, как сейчас. Главное все делать с умом, и без лишней огласки! — сказала Настя.
— Нет, все, лично я налагаю вето на секс без любви, — объявила я.
— Посмотрим, как ты запоешь, когда снова встретишь Макса, — предупредила Настя.
От ее слов у меня по спине пробежал холодок, но потом он сменился внутренним ликованием, я поняла, что уже больше месяца вообще не вспоминала о нем. А еще я не думала о Д. и вообще ни о ком не думала. Что если я действительно встала на путь излечения? Но почему-то щемящая пустота так и жгла изнутри.
— Я справлюсь, — сказала я без особой уверенности.
— И я, — отозвалась Настя.
Июль 2002 г. — Завтрак с ведьмами, обед с «Другими» и ужин с врагом (ретроспектива № 5)
Черное на белом все становится жестким
все становится плоским как жесть
все становится резким, превращаясь в беду
меня пугает каждый новый твой жест
(с) Наутилус Помпилиус «Отход на север»
Мы втроем идем по улице, и кажется, что асфальт плавится под нашими ногами. Да что там, он просто горит, и вся улица горит, и вообще все, что нас окружает, горит. Потому что мы идем на завтрак с тобой. Три Иствикские ведьмы идут встречаться со своим Дэрилом Ван Хорном, именно так это выглядит. Изысканная стройная блондинка — Настя, вылитая Мишель Пфайфер. Кудрявая рыжая с задорными веснушками и вечно улыбающимся ртом Катя — Сьюзен Сарандон.
И я, правда, совершенно не похожая на Шер, скорее еще одна Мишель Пфайфер, только темноволосая и как будто слегка затененная, но мне хочется думать, что, тоже вполне привлекательная.
Все в длинных черных юбках с разрезами по бокам и в обтягивающих укороченных топиках, открывающих полоску голой кожи на животе. Головы подняты, и взгляды полны решимости. И имя нам Предвкушение.
Предвкушение кофе, булочек и мороженого и больше ничего, ведь это всего лишь завтрак. Мы идем и нарочито весело болтаем, хохочем так, что прохожие шарахаются от нас в стороны. Сегодня мы особенно красивы и предательски нервны.
Встретиться в воскресенье в 11.00, чтобы вместе позавтракать — немного безумная идея. Но мы ее поддержали, у нас не было вариантов, ведь ты мог и передумать, если бы мы начали ломаться.
Когда мы приходим в «Арт-кафе», ты уже там, все за тем же столиком, где мы трое впервые разговаривали с тобой почти год назад.