Поняв, с чем он там играет, я бросилась его догонять, вопя ему вслед:
— Рома, не надо! Рома, отдай!
Но мальчишка, словно не слыша, что я кричу ему, рванулся и побежал прочь. Я побежала за ним. И почти настигла его, но он резко вывернулся и бросился к общественному уличному туалету, завернул за его угол и скрылся из вида.
«Наверняка он там спрятался», — решила я, — «Думает, я не осмелюсь войти, наивный!»
Я подбежала к неказистому деревянному сооружению и решительно заскочила на крылечко. Мальчики — налево, девочки — направо. Конечно, мальчики! Где ему еще быть?! Я уже сделала шаг в сторону двери с буквой «М», как вдруг из-за нее вышел Илья.
В его взгляде мелькнуло удивление, а потом, в один миг оно сменилось злобным блеском. Резким движением он одной рукой схватил меня за ворот футболки у самого горла, а второй крепко вцепился за мой локоть, и стал затягивать внутрь туалета.
— А что мы тут делаем? — хрипло произнес он. — Ты ошиблась, малышка!
Он, гадко посмеиваясь и толкая плечом дверь, пятился и тащил меня. Я задохнулась от неожиданного испуга и смрада исходящего из глубины туалетов. Его пальцы больно впивались в мою кожу. Ужас охватил меня. Илья изменился в один миг и уже не казался мне привлекательным. Что-то вселилось в него — чужое и злое. Я вырывалась и сопротивлялась, от страха не могла произнести ни слова, ни закричать, ни даже пискнуть, а он все сильнее сжимая мою руку, затаскивал меня в одну из кабинок, повторяя почти ласково, тем самым пугая меня еще сильнее: «Малышка, ты не права, как же ты не права!»
Я тихо всхлипнула, по щекам побежали слезы. Я не знала, что он собирается сделать, но было ясно, что хорошим это не кончится.
— Ничего страшного, просто маленькая экзукеция! — приговаривал Илья.
И вдруг, неожиданно я услышала голос Ромки:
— Ты хотел сказать экзекуция? Лучше отпусти ее, Илюша!
Я оглянулась и увидела его на пороге.
— А то, что? — с усмешкой спросил тот.
— Ничего. Просто. Отпусти ее, — твердо потребовал Ромка.
Его голос звучал высоко, но воинственно.
— Она не права, надо проучить! — с сомнением сказал Илья.
— Я сейчас вожатых позову, — ответил Ромка.
Илья скривил губы, сплюнул на пол и разжал ладони. Я тут же вырвалась и, толкнув дверь, соскочила с крыльца и побежала прочь. Я была безумно напугана, вся дрожала от боли и обиды. Ромка побежал за мной:
— Ника, возьми! Прости, я пошутил, — просил он, догнав меня и протягивая мне коробочку с блеском.
— Подавись ты, — с рыданием в голосе сказала я и, не оглядываясь, побежала дальше, в корпус, в нашу палату.
Там я упала на свою кровать и долго ревела в подушку, пока не пришла Настя. Она, конечно же, стала меня тормошить, успокаивать, спрашивать, что произошло. Кое-как перестав реветь, я показала ей вытянутый ворот футболки, которую теперь можно было только выбросить и красные следы на руке чуть выше локтя. Все еще всхлипывая, я рассказала ей, как все было.
— Не может быть! Он что, с ума сошел?! Сейчас же пойду и все выясню, — услышав мой рассказ, разволновалась Настя.
— Успокойся, ладно, не надо! — попросила я, — Просто не общайся с ним больше, он же чокнутый, мало ли, что у него в голове.
Но Настя все равно убежала. А я осталась в палате. Постепенно уняв слезы, я переоделась в другую футболку, расчесала волосы, а потом пошла к умывальнику возле корпуса, чтобы привести в порядок лицо.
Когда я вернулась в палату, Настя была уже там, а еще вместе с ней Юля и еще одна девочка Алена. Все они смотрели на меня недобрыми глазами.
— Почему ты мне наврала? — грозно спросила Настя.
— Что наврала? — не поняла я.
— Ты же сама к нему полезла, да еще в туалет зашла, — ответила она.
— Но я не лезла, — возмутилась я, — он меня схватил, смотри вон, синяк на руке!
— Илья сказал, что ты прижала его и спросила, «пух, мех, перо»! А он просто защищался, — продолжала Настя.
— И ты ему веришь?
— А почему ей не верить своему парню? — встряла в разговор Юля.
— Но я правду говорю, — сказала я и от обиды вдруг снова расплакалась.
— Подруга называется, к чужому парню полезла, а потом еще и врет так нагло. Хочешь, чтобы они расстались из-за тебя? — продолжала Юля, — Предлагаю бойкот.