Ромка вдруг взял меня за руку, как бы показывая, кто из нас старший и ответил спокойным тоном:
— Мы просто, до магазина решили сходить, за жвачкой.
— А вы в курсе, что детям нельзя одним выходить за территорию? — продолжал допрос директор.
— Извините, — скромно ответил Ромка.
— Сейчас же в машину! — приказал директор тоном, не терпящим возражений.
Мы сели на заднее сиденье, и пока нас везли обратно в лагерь, Ромка строил мне забавные рожи, но так, чтобы директор и Аня не заметили. Меня просто распирало от смеха, так что даже выступили слезы.
Мне показалось, что и Аня и директор приняли мои слезы за раскаяние, так что не слишком нас ругали. Для порядка нас подержали минут пятнадцать в кабинете директора, прочитали выдержки из устава лагеря про дисциплину и распорядок дня, и, сказав, что нам объявлен строгий выговор, наконец, перед самым ужином отпустили восвояси.
Так за один день я получила синяк, бойкот и выговор, а еще друга, который спас меня за этот день дважды. Но впереди был еще вечер.
***
После ужина Аня сказала, что не спустит с нас глаз и даже на дискотеке не даст нам свободы, и мы в наказание будем сидеть на стульях и смотреть, как танцуют другие. Но потом ей видимо надоело нас караулить, и она куда-то ушла, а мы сразу вскочили с мест, и пошли танцевать. У диджея в тот день было явно романтическое настроение, так что он поставил целых три медленных песни подряд.
Под все эти песни мы танцевали с Ромкой. Но мне не давали покоя мысли о Насте, я отыскала ее взглядом, и заметила, что она, во-первых, не танцует, во-вторых без Ильи, в- третьих, выглядит очень грустной. Так что же произошло? И где Илья?
Вдруг краем глаза я заметила, как Настя резко направившись к двери, выбежала из клуба, видимо, что-то задумав. Прошло минут пятнадцать, успели прозвучать и Mr. President, и Scatman John, и MC Hammer со своим U Can't Touch This. А потом дверь клуба распахнулась снова, но за ней уже был Илья. Он растерянно оглядел танцующих и выбежал так же внезапно как появился.
«Они что, совсем с ума сошли? Друг друга ищут?!» — подумала я.
— Пойдем, посмотрим, что происходит, — шепнула я Ромке на ухо, и мы вдвоем тоже выбежали за дверь.
На улице было пустынно и тихо. Все старшие были в клубе, а для малышей уже давно прозвучал отбой. Невдалеке в сумерках мы увидели Настю и Илью. Илья тянул Настю за руку, а та сопротивлялась.
— Настя, пойдем! — строго говорил он ей, — сейчас наша песня будет.
— Я никуда с тобой не пойду. Ты урод, — гордо сказала Настя.
Он на секунду замер, а потом воскликнул:
— Что ты сказала, мелкая коза?
Он обхватил ее обеими руками, и принялся тащить в сторону клуба. Настя жалобно взвизгнула.
Ромка подбежал к Илье и крикнул:
— А ну, отстань от нее!
— Ты еще тут мне покомандуй! — взревел Илья, отпустил Настю и с силой толкнул Ромку кулаком в грудь.
Ромка чуть не упал, но вовремя поймав равновесие, схватил Илью за рукав джинсовки и процедил сквозь зубы:
— А то, что!?
Вместо ответа Илья ударил Ромку кулаком в плечо. Ромка только поморщился, и резко замахнувшись, залепил противнику в лицо свой небольшой острый кулак. Лицо Ильи исказилось злобной гримасой, и он снова стукнул Ромку, теперь уже в живот. Ромка охнул, согнулся, будто готовый сдаться, пошатнулся, сделал нетвердый шаг мимо Ильи и вдруг ударил его локтем под коленку. Илья повалился, потянув противника за собой. Завязалась настоящая драка. Парни катались по дорожке и колотили друг друга как сумасшедшие.
Мы с Настей стояли и в ужасе наблюдали за этой сценой, не зная, что делать. На наше счастье, неподалеку за живой изгородью я вдруг услышала приглушенные голоса.
— Помогите! — жалобно крикнула я неизвестно кому, — Тут дерутся! Помогите!
Через минуту из-за кустов появились двое мужчин, это были директор лагеря и повар. Увидев, что происходит, они тут же бросились к мальчишкам и принялись их разнимать.
— Илья, да что с тобой?! Ты взбесился? — кричал ему отец, — Немедленно прекрати драку!
Когда их расцепили, на обоих было страшно смотреть. Грязные, оборванные, со всклокоченными волосами и перекошенными от боли лицами они тяжело дышали и с яростью поглядывали друг на друга. У Ромки был разбит нос, несколько капель крови попали на рубашку. У Ильи свалился один напульсник и ворот футболки был разодран, было видно, как у него с каждой секундой все больше опухает подбитая губа.
— Завтра я тебя прикончу, — свирепо пробормотал Илья, — обращаясь то ли к Ромке, то ли к Насте.
— Завтра тебя здесь не будет! — строго сказал ему отец, и сильно сжав его руку, повел парня в сторону корпусов персонала.