Накануне Дня Рождения, в комнату зашел Артем. Низко поклонившись Софии, он произнес:
- Приветствую, королева. Я надеюсь, завтра вы, наконец, будете освобождены и займете свое законное место. С Вашей помощью мы свергнем Владислава и зло, которое он принес в наши миры, будет уничтожено. Я приношу свои извинения за то, что не приходил раньше, но, - он обратил взгляд на застывшую Татьяну, - мне было слишком стыдно за свои слова, за свои мысли. Нет, Танюша, ты не подумай, меня и сейчас терзает раскаяние. И до конца жизни я буду ненавидеть себя за то, что усомнился в тебе. Если ты когда-нибудь простишь меня, я буду самым счастливым человеком во вселенной. - В глазах Артема застыли слезы, и он покаянно опустил голову. Тане было так больно, что, казалось, разорвется сердце. Но на побелевшем лице не дрогнул ни один мускул.
- Я бы никогда и ни при каких обстоятельствах не усомнилась в твоей преданности и верности, - медленно, с расстановкой произнесла она, - да, лучше было умереть, чем услышать, что все это время ты считал меня изменницей и ненавидел все душой. Ничего уже не вернуть. Уходи.
Артем снова поклонился и молча вышел за дверь, не в силах больше произнести ни слова. После его ухода Таня заплакала. София тут же подбежала к ней и крепко обняла.
- Не переживай. Все обязательно наладится. Если ты его любишь, то со временем простишь.
- Нет. Я никогда не забуду ненависти, полыхавшей в его глазах, когда мы встретились на Совете старейшин. - Таня снова всхлипнула, но постаралась взять себя в руки. - У тебя завтра тяжелый день, дорогая моя. Тебе надо пораньше лечь спать и как следует отдохнуть.
- Так я только этим и занимаюсь последние пять дней! - усмехнулась девушка.
- А что это значит - озарится силой? - подала голос Сашка.
- Завтра увидишь! - загадочно произнесла Таня, окончательно успокоившись. Она всегда была сильной женщиной. И уже давно пожертвовала своими личными интересами на благо Софии. Так будет и дальше. Ее первоочередная задача защищать и оберегать будущую Верховную жрицу. Вот этим она и будет заниматься, забыв всякие глупости, вроде любви. Это больше не для нее!
- Скажите, а как здесь общаются на расстоянии? Тут же нет мобильных телефонов? - Сашка снова отвлекла женщину от невеселых мыслей.
- Ну, зато тут есть птицы, которые называются кенсолы. Они небольшого размера, яркого голубого цвета и летают высоко в небе. Так что с земли их совсем не видно. Кенсолы есть у всех волшебников. Если хочешь кому-нибудь отправить послание, пишешь письмо, прикрепляешь к птице, и с помощью магического заклинания направляешь ее к заданной цели. Она найдет получателя всегда и везде. Только простые люди не могут ими пользоваться. Для них специально работают здания сообщений, откуда маги могут отправить кенсолу по желанию человека. Но это, конечно, за определенную плату.
- То есть волшебники могут пользоваться ими бесплатно, а простые люди обязаны платить деньги? - Сашка была задета данным обстоятельством. - Раз я человек, то получается, что в этом мире я ничто, пустое место. Как сказал Ник, простолюдинка. И у меня нет ни малейшего шанса выбраться из этой ямы?
- Ну, обычно люди не жаловались на свою жизнь. Всех все устраивало. У каждого должно быть свое место. В Верхнем мире это место зависит от денег. В нашем - от принадлежности к тому или иному сословию.
- Ну, тогда я здесь ни за что не останусь! Когда победите этого Влада, я сразу же вернусь домой! - девушка капризно надула губы и отвернулась к окну, разглядывая снующих по площади людей. А Таня с Софией, улыбаясь, уселись на мягкий ковер играть в шахматы, которые им принес Ник несколько дней назад.
Вечером София, в предвкушении озарения, легла спать, но сон все не шел. Она никак не могла выбросить из головы этого прекрасного вампира. Почему он ни разу не пришел? София так ждала его! Ей было неловко за вспышку гнева на Совете старейшин, и девушка хотела извиниться за свои слова. В конце концов, она бы тоже на его месте так себя повела. Нельзя доверять всем подряд. Тем более, от него зависит столько людей! А он еще проявил благородство и пригласил врачевателя для Татьяны. Ну как можно быть такой неблагодарной! В итоге сон сморил девушку, когда на улице уже стояла глубокая ночь.