– Ну, где ты там?.. Завяжи! – Поворачиваясь и протягивая руку… И вздрогнул: вместо Кевина позади него стоял человек в тёмной одежде… Стремительно развернулся весь, одновременно отшатываясь подальше.
– Всё-таки вы ещё не воин, сеньор. – Сказал Лодо. – Ваш брат схватился бы за оружие.
– Ты что здесь делаешь?
– Пришёл, чтобы встретиться и поговорить с вами. – Лодо поклонился. – Вначале я хотел наняться к самому принцу или к вашему брату, но, подумав, решил, что хочу служить именно вам.
– У меня есть оруженосец. – Нахмурился Гэбриэл.
– Я не оруженосец. – Неуловимая улыбка скользнула по губам Лодо и исчезла без следа. – Я ассасин.
– Что это?
– Это шпион и убийца.
– В смысле?! – Насторожился Гэбриэл.
– Я согласен, профессия специфическая. И очень… редкая. Но, поверьте, сеньор, очень востребованная среди людей вашего круга.
– Зачем мне шпион и убийца? – Гэбриэл был так озадачен, что даже не спросил, как Лодо сюда попал, и почему, собственно, он обращается с таким странным предложением именно к нему.
– Вы не спросили, как я попал сюда, сеньор. – Напомнил Лодо сам.
– Ага. – Согласился Гэбриэл. – Не спросил.
– Позволите? – Лодо аккуратно и умело затянул шнуровку на одном рукаве, потом на другом. – Это часть моей профессии. Незамеченным войти, сделать всё, что нужно, и так же выйти. У каждого из сильных мира сего есть враги; каждый нуждается в достоверной информации о своих соперниках и врагах, а порой и в деликатном исчезновении неугодных или опасных людей.
Гэбриэл отошёл к креслу и сел, потирая подбородок рукой. Первой его мыслью было – позвать брата и посоветоваться с ним. А потом появилась вдруг шальная мысль, и он поднял глаза на Лодо.
– Ты что, пробрался сюда, и никто тебя не заметил?
Снова неуловимая улыбка.
– Никто, сеньор. Это моя профессия.
– То есть, хочешь сказать, мог бы вот так проникнуть к отцу или брату и прирезать?
– И это тоже. – Согласился Лодо.
– И как я могу верить, что ты ещё этого не сделал?
– Если бы я это сделал, – улыбка исчезла с губ Лодо и глаза, прозрачные, волчьи, стали ещё пронзительнее, – я и вас бы сейчас прирезал, без всяких разговоров.
– Но почему? – На этот вопрос у Гэбриэла всё же здравого смысла хватило. – Почему я, почему ты пришёл ко мне, а не к брату и не к отцу, или, как его, к герцогу Далвеганскому?
– Моя профессия слишком специфична, сеньор. Основной составляющей моей профессии является смертельный риск. Я могу погибнуть, выполняя поручение своего патрона; мы должны полностью доверять друг другу – мой патрон мне, а я – моему патрону. Я очень придирчив в поиске работодателя. Я провёл месяц в Элиоте, изучая ваш язык, ваши нравы, и собирая сведения обо всех вельможах ваших герцогств. Должен признаться, что из Европы мне пришлось убраться из-за недоразумений между мною и моими… собратьями по цеху.
– А именно?
– Сеньор, мы ещё не заключили договор.
– Ясно. – Гэбриэл колебался. Потом принял, как ему казалось, мудрое решение:
– Если ты сделаешь кое-что для меня, я возьму тебя на службу.
– Мои услуги стоят очень дорого. Но они будут стоить того, я вам обещаю.
– Отец и брат говорят, что я богатый. Они не тратили доходы с моих феодов, пока меня не было, там до хрена денег.
«Господи, – подумал Лодо, – да он наивен, как девочка!».
– Я могу сделать кое-что для вас прямо сейчас.
– И чего? – Насторожился Гэбриэл.
– Я несколько дней отирался в Гранствилле, прислушивался, присматривался… Вы собираетесь отпраздновать помолвку с сеньоритой Алисой Манфред?
– Собираюсь. – Лицо Гэбриэла мгновенно напряглось и посуровело, и Лодо подумал, что он хоть и наивен, но при том по-настоящему опасен.
– Кто-то намерен опорочить вашу невесту и испортить вам помолвку.
– То есть? – Гэбриэл встал, кулаки сжались. – То есть, как: опорочить?!
– Сплетни уже бродят по городу, сплетни грязные, порочащие и вас, и вашу невесту, и вашего брата. Источник этих сплетен – некая мать Августа, которая называет себя паломницей в северный монастырь святой Анны Рочестерской, на деле же – Александра Барр, бывшая… О, вижу, вы знаете, кто она.