Цокот копыт отвлёк Гонара от воспоминаний уже как недельной давности. Невольно язык прошёлся по острым зубам, когда оборотень приблизил изображение цокающего существа — горный козёл, с большими массивными рогами и белоснежной шерстью.
— Вот и обед, — жутко ухмыльнулся Гонар, не забыв про себя поблагодарить Царя за дар, без которого оборотень наверно и не добрался бы до финиша своего изнурительного пути. Дракон спикировал. Долетев до козла достаточно близко и практически бесшумно, он на лету схватил бедное животное прямо зубами, впиваясь в долгожданную пищу. Гонар спустился на плоскую верхушку какого-то пика, принимаясь за трапезу. Вечером, он снова пустился в путь.
Опять та же картина, те же звуки, запахи, прохлада. Гонар рыкнул. Эхо прокатилось по горам, отражаясь от каменных островерхих, покрытых снегом природных башен, возвышавшихся почти до самого неба. Вдруг оборотень уловил лёгкое колебание воздуха. Он напрягся, начиная прислушиваться с тому, что происходило вокруг.
Тяжёлые, покрытые чешуёй веки дёрнулись вверх, когда тонкий слух оборотня уловил пение. Вокализ. Знакомая мелодия, чарующее начало любимой песни всего народа драконов-оборотней, которую пели на праздник Купала или Кресъ, как назывался он в Обене. Гонар понял, что улыбается, с нетерпением вглядываясь в туман, плотной стеной стоявший перед оборотнем. Но, как мы помним, это не было помехой для такого, как наш летун.
Песня всё набирала громкость и из мягкого «мурлыканья» оно переросло в высокое мощное пение. Знакомая мелодия волновала душу, с каждым тактом заставляя сердце биться всё сильнее. Как только вокализ достиг пика, раздался удар. За ним ещё один. С третьим разом перед Гонаром оказалась пещера высоко в скале. Оборотень прямо в воздухе обернулся в человека и спрыгнул на пол пещеры. Он поднял голову.
Посреди громадной каменной залы, с неровными стенами, в которую лился свет из отверстий в потолке горел жаркий костёр, согревавший всё помещение. Вокруг огня плясали все его сородичи, одетые в цветные одежды. Чешуя на открытых руках и веках сияла, отражая свет пламени. Какая-то дракониха пела саму песню. Её голос оглашал всю пещеру. Её поддерживали барабаны и флейты, но самих музыкантов Гонар не увидел. Чешуя певицы была ярко зелёной.
Недалеко от стены, на возвышении стояли два каменных трона, где сидели вождь и его жена, два белых дракона-оборотня, одетых в одежды, соответствующие их цвету чешуи одежды. Радужные оболочки глаз их были светло-серебристого цвета, чтобы не сливаться с белком. Гонар сделал несколько шагов вперёд к тронам и легко поклонился. Дракониха всплеснула руками, радостно глядя на пришельца. Глаза её мужа светились мягкой радостью.
— Отец, мама, — Гонар улыбнулся родителям.
Вождь встал.
— Сын мой! — глубокий бас белого дракона практически заглушил звучавшую в пещере музыку. Золотой оборотень набрал побольше воздуха, когда отец сжал его в объятьях таких крепких, что кости затрещали. — Рад тебя видеть, шельмец.
— И я тебя, — выдавил Гонар, корчась от не совсем приятных ощущений. От его рож мать улыбалась, прикрывая рот аккуратной белой ручкой. В конце концов, её сынок почувствовал, что ноги не достают до земли, но, наконец, вождь соизволил отпустить сына на пол. Мать обняла сына более щадяще. По крайней мере её объятия, после крепчайших отцовских тесок, казались Гонару раем, хотя его мать Ворлия была одной из самых сильных оборотней не только в плане магии, но и физической силы.
— Как долетел? — голос у матери был контральто.
— Хорошо. Мам, пап, нам надо поговорить.
— О чём?
— Мы должны принять участие в войне с Дрангом.
Эта фраза заставила на несколько мгновений радость и недоумение вместе остаться на застывших от неожиданности лицах вождя и его жены. Гонару пришлось передать всё до мельчайших подробностей своей семье, вместе с соображениями. Его отец, Талвур, задумался. Его брови сдвинулись. Ворлия думала менее ярко. Лицо её оставалось спокойным, ничего не выражало, но глаза стали пустыми. Было видно, что её мысли сейчас не здесь.
— Ты осознаёшь, что это может быть опасно для нашего народа? — спросил Талвур.
— Да, отец, более чем, — прозвучал уверенный ответ оборотня. — Прошу, я всё взвесил. Если мы вмешаемся, то появится шанс на победу. Мы сильнее и слаженнее оборотней с Чёрных гор, сумеем их одолеть.
Ворлия внимательно следила за выражением лица сына и молча о чём-то думала. Талвур посмотрел на неё, спрашивая её мнения. Лёгкий кивок со стороны супруги рассеял все его сомнения.