Эсманур вздохнула, вертя золотое кольцо с сапфиром в бриллиантовой оправе.
— Я не знаю, что мне делать, Эсманур. Мне пришлось без разрешения и благословения матери отправить войска к Обену. Мы только что с Иргимом пашой обсуждали это. Элитарии практически полностью готовы. Но мама мне покоя не даёт. С утра в голове крутится наш разговор. А она и Софию ведь убить может.
— М-да, лучше бы я не возвращалась сюда, — вздохнула Эсманур, стуча кулаками по коленкам. — Ладно, я постараюсь поговорить с мамой. Может, смогу её отвлечь? Адиль, не кисни. Самой тошно. София — моя лучшая подруга. У неё там и так проблем хватает: сёстры младшие, Дранг этот, подлюка. Езжай туда сам, никаких генералов или пашей вместо себя не посылай.
Глаза турмана невольно округлились. Он поднял голову и непонимающе взглянул на сестру. В первую секунду ему показалось, что она просто шутит. Но взгляд Эсманур оставался твёрдым и вполне серьёзным. Адиль на всякий случай проверил температуру у себя, а потом у неё. Потом на его лице появилась нервная улыбка.
— Сестрёнка, по-моему, один из нас сошёл с ума.
— Не мели ерунды, Адиль. Я вполне в своём уме. Что тебе не нравится в моём предложении? — Эсманур закатила глаза.
— В нём всё полный абсурд. Ты понимаешь, что у меня нет преемника?
— С чего ты взял?
— Ну, ладно, — он повернулся лицом к сестре, так как до этого сидел к ней боком. — Кого ты предлагаешь?
— Себя.
Этот ответ заставил турмана потерять дар речи.
— А… что… ой… у-у… и… пуф…
Этот набор звуков развеселил Эсманур. Турмания громко усмехнулась, заставляя брата выйти из состояния заики.
— Тебе не понравилась моя кандидатура? — с улыбкой спросила турмания.
— Нет, что ты, просто… ты же знаешь убеждения нашего народа и веры.
— Ничего, переживут без тебя под моей опекой месяц-два, их никто спрашивать не будет.
С минуту турман молчал, взвешивая в голове все доводы и, наконец, произнёс:
— Поступай как знаешь, я сдаюсь. Я верю тебе даже больше, чем остальным членам династии.
— А София?
— Она не член династии и даже не сама династия. Для меня она гораздо большее, — Адиль улыбнулся, при воспоминании.
— Тогда спокойно уезжай к жене и не о чём не беспокойся.
В ярко расписанном в разные яркие краски зале стояла тишина, что казалось практически невозможным при таком большом количестве солдат. Большие, высокие окна пропускали много света и воздуха. Приближался вечер, и поднявшийся ветерок облегчал тяготившее всех ощущение жары. Но солдаты стояли с каменными лицами, недвижимые, твёрдые. Все одеты в доспехи, которые отливали на солнечном свете золотом. Высокие скулы, суровые и немного узковатые глаза выглядывали из-под шлемов. Лоб каждого элитария охватывала плотная полоска ткани, длинные края которой ложились на плечи воинов.
Внезапно с улицы раздался вибрирующий звук трубы, прорвавший тишину, царившую в воздухе. Солдаты, словно по команде, достали мечи и каждый опустился на одно колено, склонив голову. Двери в зал с грохотом растворились и туда вошли Адиль и Эсманур, одетая в кафтан до пола и шёлковые широкие штаны. На ногах красовались чёрные сапожки. На поясе висела сабля.
Оба подошли к трону — просторному резному креслу, обложенному подушками сверху донизу, — и повернулись к элетариям. Те встали. Не знавшие ничего о планах турмана воины удивились. Они были более чем уверены, что Адиль передаст власть одному из пашей. Но перед ними стояла сестра турмана, которую уважали все до единого. Было лишь одно маленькое обстоятельство. Она — женщина. Но Адиля это не волновало, судя по спокойному выражению его загорелого лица.
Турман, шепча что-то, снял с себя тяжёлый золотой медальон в форме головы оскалившегося тигра. Эсманур приклонила колени перед братом и через несколько секунд ощутила приятный холодок на шее и сильную тяжесть ответственности, которая легла на её плечи. Когда она опустилась на трон, облокотившись боком на подушки, элитарии в один голос закричали:
— Да храни тебя Алан, госпожа!
С самого утра шёл снег с дождём. Проходившие по улицам люди по щиколотку утопали в грязи. Настал февраль, со своей зима-осенью. Небо затянуто хмурыми тучами, с северных гор дует сильный промозглый ветер. Все звери залегли в своих норках, птицы спрятались в уютных гнёздышках, и даже драконы-оборотни не показывали нос из пещер, где было намного безопаснее, и не было ветра, заламывавшего крылья и сбивавшего с ног.