Ливень хлестал с прежней силой и неподалёку от "Руслана", с обоих сторон шоссе уже лежало сотни три овальных, вибрирующих под ударами тугих струй, прозрачных коконов с живительной влагой. Как только Вадим сообщил мне, что с небес прольётся целебная вода, наша радиостанция, а её антенна находилась на крыше тридцатиэтажной башни банка, разнесла весть об этом очень далеко и я надеялся, что её услышали многие люди, имеющие при себе УКВ-радиостанции и приёмники. Да, архитектор и строители, соорудившие это здание в форме обоюдоострого клинка, который имел в плане вид двояковыпуклой линзы, поставленной на прямоугольный, массивный трёхэтажный постамент, который мы даже не стали укреплять, он и так был очень прочным, а лишь закрыли внизу окна стальными ставнями, очень удачно сориентировали его по линии восток-запад и оно почти не пострадало. Как, впрочем, и многие другие высотные задания. Им, конечно, требовался ремонт, но это уже мелочи. Между прочим, как мне сказали, уцелел Кремль и многие старинные соборы и здания, а значит уцелела и Москва. Ничего, пройдёт время и мы расчистим все завалы, откачаем воду из тоннелей метро, разобьём новые сады и парки, и, вообще, наладим новую жизнь. Лишь бы у нас хватило ума учесть все прежние ошибки и больше не повторять их.
Чтобы не мешать людям, вы не стали съезжать с бетонного холма и ждали, когда ливень закончится, а он хлестал без перерыва добрых два с половиной часа подряд. Наконец небо стало светлеть и вот, когда ливень ещё не закончился, небо на западе очистилось от туч, мы увидели его чистую синеву и нас осветили яркие лучи солнца, а вместе с этим над Москвой, на фоне уходившего на восток грозового фронта, засияли одна над другой сразу три радуги, причём невероятно огромных и очень ярких, прямо, как провозвестники новой жизни. А вскоре ливень и вовсе прекратился и небо над нами быстро очистилось и стало, наконец, светло. Всё правильно, ведь было всего лишь половина шестого. Вот теперь можно было смело отправляться в полёт. Промокшие до нитки и немного продрогшие, мы забрались в бронемашину и поехали к вертолётам. Их уже снова выкатили из капониров и теперь там появилось около сотни спасателей. Подкатив туда, я спрыгнул с броневика и направился к одному из "Ми-17", чтобы облететь Москву и её ближайшие окрестности и посмотреть, что уцелело, а что оказалось полностью разрушено.
Спасатели, почесав в затылках, согласились выделить мне вертушку и я принялся вызывать к себе специалистов нужного профиля. Я же, чёрт побери, не гений, чтобы во всём разбираться. Через двадцать минут в вертушку село восемнадцать человек, из которых семеро были учёные со своими приборами, и мы взлетели. Первым делом я приказал пилоту, это был американец из Нью-Йорка лет тридцати пяти возрастом, пролететь вдоль Новоминского шоссе. Мы летели на высоте всего в триста метров и потому мне даже без бинокля было хорошо видно, что внизу не происходит никаких побоищ. Зато там собралось больше половины наших тягачей и они уже начали вытаскивать съехавшие в поле самолёты обратно на дорогу, чтобы отбуксировать их поближе к городу. Всё правильно, ведь самолёт это тот же дом, только с крыльями и очень маленьким сортиром, но какое-то время перекантоваться в нём было можно. Во всяком случае для тех самолётов, которые уже стояли на стояночной площадке, наши люди варили из металла траппы. По шоссе к городу ехали автобусы, судя по всему с детьми. Тоже правильно, их мы разместим на постой в первую очередь, но обязательно приставим к ним взрослых. Пока люди сидели в убежищах взаперти, в одной квартире чуть было не произошла трагедия. Три юных зверёныша лет двенадцати, затащили в ванную комнату семилетнюю девочку и хотели её изнасиловать, а когда взрослые стали отбивать её, то нанесли ножами ранения семерым, прежде чем им свернули головы.
К счастью девочка осталась цела и невредима. Вот такие бывают дети, а ведь внешне они выглядели, как вполне нормальные, вменяемые ребята. Думаю, что это далеко не последний случая столкновения со зверьём на двух ногах. Апокалипсис полностью обнажил человеческие души и теперь станет легче разбираться, кто и чего стоит. Ну, а так мы пережили его вполне благополучно. Массовых жертв не было, но в тех домах, в которых раздался жуткий треск, несколько десятков человек скончались от инфаркта. Что же мы похороним их по-людски, хотя они, конечно, заслуживают самых высоких воинских почестей за своё мужество и упорство. Сделав пару кругов над тем местом, где собралось наибольшее количество военных самолётов, я сказал Джиму, куда он должен лететь. Мне очень важно было знать, уцелели наши склады или нет. Когда мы облетели все, я с облегчением вздохнул, только в трёх, в которых хранились трубы и всяческая сантехника, волной сорвало несколько стальных листов с крыш и в них появились опасные на вид трещины. Ну, ничего, сантехника воды не боится. Зато все продовольственные и вещевые склады уцелели, а это было для нас куда важнее.