- Ты знаешь куда идти? - строго спросила Пирра.
- Вставай, Пирра. Нам надо идти. А пока мы идем, я расскажу вам сказку о волшебной нити.
Я подняла детей, отряхнула их. Проверила, плотно ли закручены крышки на фляжках и хорошо ли завязан мешочек с фруктами. Взяла их за руки, и смело пошла в темноту.
Мы шли, и я рассказывала им историю про Ариадну, надеясь, что Хошашин не более чем миф, а если он все-таки существует, то совсем не похож на Минотавра.
Не знаю, насколько хорошо это получалось, но я старалась придерживаться одного направления. Мы несколько раз останавливались и немножко отдыхали. В коридорах было пусто, тихо и они были похожи друг на друга, как две капли воды. Потом мы наткнулись на остатки костра, который жгли, наверно, в прошлом столетии. Кто сидел около этого огня и куда ушел потом неизвестно, но нам оставили подарок - несколько угольков. Теперь можно было оставлять метки на каждом повороте.
Первой это заметила Пирра.
- Там свет, - крикнула она и потянула меня вперед.
Не знаю, почему она так решила, я никакой разницы не замечала.
- Свет, - вслед за ней заволновалась Лика.
Теперь они обе тащили меня. Потом и мне стало казаться, что сквозь полумрак и тени пробивается солнце.
Мне пришлось схватить девчонок за шиворот, потому что они уже почти бежали.
- Стоп, - сказала я и слегка их встряхнула. - Мы должны быть осторожными. Если это выход, то он никуда от нас не денется.
Выход действительно был и если бы мы умели летать, то давно уже были бы в лагере.
- Не везет, - сморщилась я, потирая затекшую шею. Я минут пять простояла, задрав голову кверху.
Свет шел из небольшого отверстия высоко над нами, при всем желании до него невозможно было достать и уж тем более вылезти наружу.
Девчонки насупились, замолчали, и от их радостного повизгивания не осталось и следа. Стало заметно, как они устали и измучились.
- Все, детки, будем отдыхать. Это хорошее место и нас обязательно найдут. Наверно, это одна из тех дырок, которые я видела снаружи.
Девчонки потихоньку сопели, а я сидела рядом в каком-то странном оцепенении. Временами я проваливалась в полудремотное состояние, а потом вздрагивала и таращилась в темноту.
Все было тихо, но меня не отпускало странное тревожное состояние, с каждой минутой это беспокоило меня все больше и больше. Ужас накатывал волнами, как будто я погружалась в ледяную воду. В голове не осталось не одной связной мысли, будто на мозг одели черный мешок для мусора и крепко завязали.
Я попыталась проанализировать ситуацию, перебирая все странное, что видела и чувствовала, но в последнее время все, что я видела и чувствовала, было странным. Оставаться на месте было невыносимо, и я осторожно встала, стараясь не потревожить девочек. Меня как будто что-то толкало в темноту, мелькнула мысль, что мне не стоит оставлять детей одних, но я уже шла вперед.
С каждым шагом я боялась все больше, и я кусала губы, чтобы не заорать. В затуманенном страхом мозгу вдруг всплыла цитата: «если у вас под ногами зыбкая почва, то безопаснее всего двигаться по ней как можно быстрее». Уцепившись за слово «безопаснее», я рванула вперед. Главным для меня, было сохранять набранную скорость движения, малейшая задержка и вся моя решительность лопнет. Хорошо еще, что коридор, по которому я бежала, был прямым, и мне не приходилось ни на что отвлекаться.
Коридор постепенно сужался. И запах! С каждым шагом пахло все противней и противней. Я остановилась, тишина была такая, что быстрая дробь моего сердца звучала как набат. Отвратительный запах усиливался и от страшной догадки волосы встали дыбом. Ноги стали ватными и совершенно отказывались идти туда, откуда так воняло. Вот зачем я туда лезу? Дура! А еще смеялась над героями ужастиков...
Коридор все сужался, потолок опускался, и следующие несколько метров я проползла, задевая плечами мягкие песочные стены и изо всех сил стараясь не чихнуть.
Извиваясь в узкой песочной норе, я упрямо продвигалась вперед, странно, но в тот момент я вообще не думала, как я буду возвращаться. Постепенно густой полумрак разбавили пляшущие по стенам отсветы, впереди был костер. А потом я услышала какой-то неясный шум (отзвук, эхо разговоров, бормотание?) и удвоила усилия. Говорить по-человечески тасоги были не в состоянии, скорее всего, впереди меня ждали «спасатели». А запах, ну что запах, мерзкие ароматы вообще очень прилипчивы!
Пробиралась сквозь эту нору молча (на всякий случай) и это спасло мне жизнь. Все-таки злость очень стимулирует умственную деятельность. Выход из моей кроличьей норы оказался под самым потолком довольно большой пещеры, в которой толкались тасоги и горели костры. И я в буквальном смысле дышала через раз, когда выглядывала наружу.