- Никто кроме тебя так не думает, но все равно спасибо.
- Как удачно, что ни у кого кроме меня нет такой потрясающей интуиции и невероятного ума, - томно вздохнул Альдо.
- Ты опять обманываешь?
- Найлек, - он слегка встряхнул меня. - Я не герой сопливой мелодрамы, я савар, я мужчина и я всегда буду делать то, что лучше для моей женщины. Нужно будет обмануть, обману.
Я попыталась отодвинуться, а когда ничего не получилось, обиженно засопела.
- Найлек, не будь ребенком, - вздохнул Савар.
- Мне не нужно будет врать, если ты будешь делать, то, что тебе сказано с первого раза.
- Я не собака! За меня не надо думать и у меня есть собственная голова на плечах!
- Правда? Вероятно, поэтому ты вчера решила поиграть в доктора?
- Торвальд настучал? А ты знаешь, что он меня ударил?
- Да что ты? Сильно?
- Сильно!
- Раз ты в состоянии сидеть, то ты определенно выживешь.
- Издеваешься? Ты....
- Савар. Я всегда добиваюсь своего, а свое я охраняю и защищаю, это суть всего моего существования.
- И все? Это настоящая причина?
- Для саваров это самая подходящая причина.
И чему я удивляюсь? Ничего не изменится. Никогда. Может и правда, лучше уйти, пока он окончательно не уничтожил меня. Я вывернулась из его объятий и отвернулась.
- А теперь мы поговорим серьезно, - усталым голосом произнес Альдо. - Смотри мне в глаза! Неужели ты думаешь, что из-за твоей истерики или очередного приступа трусости я соглашусь все потерять?
- Это не истерика и не трусость. Это неудовольствие и злость!
- Послушай, цветочек. Трай все тебе объяснил, разве нет? Я же савар. Я жестокий сын жестокого отца в жестоком мире, и мне приходится сдерживать себя из последних сил, когда ты упорно стараешься себе навредить. Я не хочу обижать тебя, но обязательно это сделаю, если ты будешь и дальше провоцировать меня. Я другой, физически... и вообще.
- А я?
- Ты тоже не человек.
- Я чувствую себя человеком.
- Твое дело, - пожал он плечами.
- Найлек, эти развалины посреди пустыни моя родина, моя жизнь тяжела и уродлива, как мои шрамы и совсем не подходит для других. Может я монстр, но я хочу для тебя только хорошего.
- Если ты так заботишься обо мне, то можешь просто отпустить....
-Никогда! - рявкнул он и схватил за руки, сминая браслеты.
- Ты хоть знаешь, что это значит для меня?
Он так резко дернул меня вверх, что в плечах что-то хрустнуло.
- Нет ничего важнее и крепче этого, а ты предлагаешь мне отпустить то, чего больше никогда не будет? Как по-человечески! Не хочешь быть ноэль, черт с тобой! Но я не буду ломать себе жизнь из-за капризов глупой девчонки. Так или иначе, ты остаешься.
- Да я лучше с тасогом поцелуюсь!
- В таком случае ты будешь целоваться с трупами.
- Я выбираю.
- Ты уже выбрала. Ты можешь меня презирать. Ты можешь меня ненавидеть. Ты можешь не доверять мне. Плевать! Ты остаешься.
- Я что должна тебя бояться?
- Если я захочу, чтобы ты боялась, я скажу тебе об этом.
- Верни меня в мой мир, ты обещал! Я передумала оставаться.
- Я тоже передумал. Считай, что мы обменялись мнениями, и мне досталось твое.
Не обращая внимания на мое сопротивление, он потащил меня к лагерю. Около крайней палатки Рави, смешно прыгая на одной ноге, играл с Ликой в какое-то подобие пятнашек. Оба были так увлечены, что не обратили на нас никакого внимания.
- Он повзрослеет и станет таким же, как ты, - язвительно заметила я, когда Альдо тащил меня мимо.
- Я откручу ему голову, если он посмеет вести себя с ней так же как я с тобой, - огрызнулся он.
- Да ладно, временами, это даже приятно, - прошептала я.
Он притащил меня к нашей палатке, молча усадил, поджав губы и дернув плечом. Вероятно, в переводе на человеческий язык это означало вежливую просьбу оставаться на месте. Через несколько минут он снова появился рядом, держа в руках знакомую деревянную тарелку с сушеным мясом, лепешкой и фруктами.
- Ты собираешься меня кормить?
ответ Альдо яростно засопел. Все ясно, если я откажусь, все это в меня запихают.Когда на тарелке ничего не осталось, он отбросил ее и прошептал.
- Я не отпускаю тебя, ты остаешься. Ты выбрала.
Не скажу, что я струсила, но глядя в эти горящие глаза, возражать не решилась и поэтому мгновенно оказалась в палатке.
А потом у меня действительно не осталось выбора. Он заставил меня поклясться. На ноже. Опять. Без жалости и сострадания, вынуждая произносить то, что хотел услышать.
Да, я не куда не уйду. Да, я всегда буду рядом с ним.
Он заставил сказать это, соблазняя взглядом, прикосновениями и поцелуями, хриплым чувственным голосом, нашептывая все то, что я должна была говорить. Я его Цветочек? Да. Я дурочка, которая из тангарской вредности и человеческого упрямства не хочет признаться в этом. Да.