Предрассветное небо над головой было еще темным, но скользящие по нему облака уже затронули первые лучи солнца, горделиво выплывающего из-за горизонта, окрашивающего верхушки лесных деревьев розовым. Вокруг было непривычно тихо, как будто все живое затаилось в преддверии чего-то страшного. Не шумел ветер в ветвях деревьев, не играл с засыхающей травой, не сбрасывал пожелтевшие листья. Птицы замерли в своих гнездах, не тревожа слух веселыми трелями; не шуршали лесные зверьки.
– Лютый, – в ужасе выдохнула эльфийка и задрожала.
– Не робей! Справлюсь! – самоуверенно откликнулся ветер, и Мири, собравшаяся закидать спутника вопросами, лишь изумленно распахнула глаза.
Завибрировал, заискрил воздух, сгустился, рисуя очертания высокой мужской фигуры, а затем к Мирисиниэль шагнул человек.
– Вот он я! – с улыбкой сказал он. – Ми, прости за обман!
Эльфийка лишилась дара речи, так бы и сидела, рассматривая незнакомца. Высокий, широкоплечий, с великолепной осанкой – сразу видно, что не из простых людей. Взгляд серых глаз властный, острый, не упускающий ни единой мелочи. В этот миг он был прикован к лицу Мирисиниэль, заставляя ее покраснеть до кончиков волос. Сразу как-то позабылось, что человек видит перед собой мальчишку, а не юную принцессу.
– А-а-а, – оторопело выдала она, совершенно не ведая, как быть и что делать дальше.
– Мы поговорим! – сказал он и усмехнулся. – Но позже! – ладони его охватило пламя.
Человек приготовился к битве и принял на себя первый удар. Черная магия Лютого – призрака, беспокоящего все живое перед самым рассветом – ударила резко, стараясь разом уничтожить двоих, застывших на поляне. Боевой маг отбил атаку, укрыв и себя, и Мири под «щитом». Трещины, покрывшие магический купол, заставили эльфийку собраться. Она мигом поднялась и вступила в битву, показывая, что способна постоять за себя.
Взмахнула руками, призывая светлую силу, и магия откликнулась. Затрепетали листья на деревьях, дрогнула земля, выпуская на свет корни, и они, как частокол, преградили путь Лютому и его последователям. Первым на поляне показался Гримкин, и именно он стал противником Мири. Человек безмолвно вызвался сражаться с Лютым. За Гримкиным из-за деревьев высыпали эльфы. «Брат? Ну как же так?» – мысленно вопросила Мирисиниэль, возводя глаза к светлеющим небесам. В сердце эльфийки затеплилась надежда, солнце вставало выше, грозило прогнать Лютого.
Мири помотала головой, словно бы сбрасывая наваждение, и поняла, какой выбор сделал Норримиеэл. А Лей? Ей не хотелось считать предателем второго брата.
Гримкин с легкостью преодолел древесную преграду, темное облако перенесло его по воздуху. Но Мирисиниэль не стала убегать, она вышла ему навстречу, с вызовом вздернув подбородок. Карлик холодно улыбнулся, но улыбка померкла, едва «огненный смерч» сбил его на землю, опалив бороду, волосы и одежду. Гримкин зашипел и оставил Мири, все свое внимание обращая на человека.
– Ну нет! – эльфийка понимала, что остался последний шанс, и, если она не может спасти себя, то спасет Омур.
Короткая ирна, когда Мири позволила себе сделать передышку и оглядеться вокруг, думая, что видит в последний раз и лес, и небо, и… взгляд задержался на мужчине.
Его светлые кудри взмокли от пота, но человек продолжал сдерживать натиск врагов, защищая ее, думая, что спасает неизвестного эльфенка. Гримким готовился нанести решающий удар, и Мирисиниэль не стала больше задерживаться. Не будет ее – и венец останется простым украшением. Эльфийка скинула суму, в которой все прошедшее время находилось творение эльфа-некроманта, и бросила на землю.
– Ай! – послышался тонкий визг. – Ты чего творишь?
Мирисиниэль опустила взгляд и увидела рассерженную фею.
– Ты как здесь оказалась? – удивленно поинтересовалась эльфийка.
– Прилетела! – фея взмахнула сверкающими крыльями. – А ты взяла и разбудила меня, пока я прикорнула в ворохе разноцветных листьев! – ткнула изящным пальчиком в суму. – Что там? – заинтересовалась.
– Ты видишь меня? – распахнула глаза Мири, лихорадочно припоминая все, что знала о феях.
«Скрытны. То, что фея прилетела, не обсуждается. Скорее всего, увидела битву с высоты и снедаемая любопытством спустилась узнать подробности.
Хитры. Ни за что не признается, что первым делом решила, будто карлик намерен украсть суму, раз уж я крепко держусь за нее, поэтому вознамерилась заглянуть.
Признают только своих, но (и здесь следует поставить знак восклицания) всегда служат светлым!»
– Конечно, вижу! У меня есть два ока, как и у тебя, принцесса! – с возмущением оповестила фея, отвлекая эльфийку.