Первым за порог шагнул Галидар, и Аривелу пришлось пропустить Эрри и замкнуть шествие. Эльфийка ощутила, как по позвоночнику пробежал озноб. В подземной тюрьме ей довелось побывать впервые за всю свою не слишком короткую жизнь. Она посмотрела вперед, затем оглянулась. Мрачный Аривел ободряюще кивнул ей.
– Неприятное место, – сказал он тихо, но так чтобы Эрри услышала.
Она безмолвно согласилась с ним, широко открытыми глазами рассматривая подробности. В Сверкающем Доле особенной была даже темница. Ее стены были украшены мозаиками из смарагдов и других драгоценных камней. От обилия зеленого рябило в глазах и создавалось ощущение, что видишь лес. Изощренная, утонченная пытка. Любой пленник должен в полной мере осознать, что его последний взгляд на лес будет только таким. Никогда узнику не почувствовать вновь ароматы влажной земли, хвои и листьев; не услышать, как переговариваться между собой деревья, и какие песни напевают птахи; не ступить на мягкий травяной ковер; не ощутить, как ветер ласкает лицо и играет с волосами.
Невольно Эрриниэль вздрогнула, почувствовав глубокую тоску и огромное желание покинуть это место. Но решительно взяла себя в руки и приказала двигаться дальше. Шаги по каменным плитам отдавались гулким эхом по освещенным извилистым коридорам, затихая где-то в многочисленных закоулках.
Вскоре, словно в ответ, донеслись отзвуки голосов, и эльфы ускорились. Как бы ни было страшно, Эрриниэль стискивала зубы и упрямо переставляла ноги. Слишком хорошо был знаком эльфийке едкий, шипящий смех. Гримкин. И также хорошо Эрри помнила, если карлик смеется, значит, кто-то рыдает навзрыд.
Какая-то лирна представилась вечностью, прежде чем чуткий эльфийский слух сумел разобрать подробности разговора.
– Твоя жизнь будет мучительно короткой, иллюзионистка, – грозил Гримкин. – Мы не обрадуем тебя, сказав, насколько тяжело пребывание в подземных чертогах. Лишь напомним между делом обо всех, кто сошел с ума, проводя день за днем в этих лабиринтах. Ты думаешь, участь твоя – первая темница? Но нет! Тебе уготовано иное – путь за красные врата. Знаешь, куда они ведут?
Эрриниэль не ожидала услышать ответ, тем более такой насмешливый.
– Кто же в Астрамеале не слышал о красных вратах? Любой эльфенок старше десяти лет от роду, который мнит себя смельчаком, готов до самого рассвета слушать рассказы о дороге за красными вратами в компании друзей и храбриться, говоря, что не боится изгнанников, ожидающих новичков. Уверена, я отыщу среди выживших друзей, и… – звук пощечины оборвал говорившую.
Эрриниэль заметила, как напрягся Галидар, и испугалась, как бы страж не натворил глупостей. Поэтому эльфийка догнала его и опустила руку на сгиб локтя, предупреждая не совершать необдуманных действий. Галидар мягко отстранил подругу, оглянулся через плечо и поспешил. А вот Аривел придержал Эрри, желая оградить возлюбленную от ужасов, которые ожидают за поворотом. Заминка оказалась судьбоносной.
Галидар почти добрался до темницы, в которой содержали Даэль и проводили допросы. И в этот самый миг в разговор вступил молчавший до этой ирны персонаж, и какой. Сам Владыка изволил сказать:
– Даэль, – он хорошо знал пленную. В юные годы эльфы часто общались между собой. – Тебе отлично известно, что за красными вратами ты найдешь свою смерть… медленную и страшную. За красными вратами у тебя не будет друзей, там тьма и воронье, клюющее кости. И поверь моим словам, ты пожалеешь, что отказалась сказать нам, где находится моя сестра!
Даэль глубоко вдохнула, собираясь дать достойный ответ другу далекой юности, но ее опередил другой:
– А ведь она и многие другие всегда верили вашим словам, Владыка! – Галидар ступил на ярко освещенную площадку. Его взгляду предстала нелицеприятная картина – коленопреклоненная Даэль, руки который были связаны за спиной, и склонившийся над ней Гримкин, творящий темное колдовство. Норримиеэл стоял ближе всех к вышедшему стражу, и говорил Галидар исключительно для него. – И мы все отлично слышали и помним ваши слова, о Светлейший, те, громкие, когда вы клялись, что все родные Ривиэль, эльфийки, благодаря которой был закален венец, никогда и ни в чем не будут нуждаться и до конца своих дней будут пользоваться всеми благами Сверкающего Дола. И неужели, единственное, что вы можете предложить родной сестре Ривиэль, дорогу за красные врата? – в тоне стража звучал явственный вызов.
Эрри прикрыла рот ладонью и вырвалась из объятий опешившего Аривела. Норримиеэл побледнел, с трудом сдерживаясь, чтобы не вызвать охранников. Удержало лишь одно обстоятельство – те тоже слышали клятву. Даэль покачала головой, жалея Галидара, посылая ему взор полный душевной муки. Страж его поймал, но ответить взаимностью не мог, хотя и отступить тоже не сумел бы.