Как и любой из ее соотечественников, ступала Мири почти бесшумно, иногда замирала, оглядывая узкий коридор, прислушиваясь к едва уловимым звукам. Где-то слева звенели водные капли; справа – шуршали мелкие зверьки, бегущие по своим тоннелям; позади – шептались осенние листья, невесть каким образом залетевшие в подземное жилище, а за поворотом слышался тихий разговор.
Незаметно для самой себя Мири прислушалась внимательнее, хотя с детства научили, что подслушивать некрасиво. «Случайно вышло», – удивляясь самой себе, после думала она и терялась в догадках.
– Ох, юноша, доиграешься ты! – ворчливо вещал один голос.
При звуке второго сердце Мирисиниэль замерло, а потом забилось с перебоями.
– Не бранись, Мих, – отвечал ветер, – ничего страшного не случилось! Правда?
– Пока не случилось, – назидательно проговорил лесной нечистик. Мири так и представилось, как леший покачал лохматой головой, а затем обратился к третьему собеседнику. – Ну, вразуми своего хозяина, Василь?
Третий насмешливо фыркнул:
– Я ему батька или кто? Большой вырос, своя голова на плечах имеется!
«Голова?» – эльфийка остановилась и перевела дыхание. Никогда до сего момента Мирисиниэль не слышала, чтобы у ветра были плечи и голова.
Вихрь самых различных мыслей всколыхнул разум, она попыталась припомнить все легенды, связанные с ветром. Но ничего подходящего не вспомнила и ускорила шаг, чтобы выяснить на месте.
На самом пороге эльфийка замерла и глубоко вдохнула, как будто собралась сигануть в глубокий омут, а после вошла. И очи ее в изумлении распахнулись. В трапезной за деревянным столом сидел один леший. Мирисиниэль в нерешительности остановилась, гадая, куда подевались остальные.
– Светлого утра, госпожа! Заходите, не гоже стоять, – нечистик встал и склонился глубоком поклоне.
Мири опешила, но быстро отозвалась:
– И вам солнечного утра, – робко вошла в трапезную и обнаружила в противоположном конце дверку. Видимо, через нее скрылись другие. Эльфийка нашла, что сказать. – Мне не хотелось тревожить вас, хозяин, и ваших гостей.
Леший сделал какой-то неопределенный жест рукой, а Мири спохватилась:
– Как? – и сама же устыдилась. Щеки эльфийки залил румянец.
Мих суетился вокруг стола, поэтому успешно сделал вид, что ничего не заметил, только пригласил свою гостью к трапезе.
Взвар был разлит по глиняным кружкам, но беседа никак не клеилась. Лесной хозяин раз за разом пытался разговорить Мирисиниэль, но она, поглощенная своими мыслями, отвечала односложно. Оставив попытки, леший присел на лавку напротив и принялся перебирать коренья, раскладывая их в две стопки.
Постепенно Мири засмотрелась, как ловко Мих разбирает корешки, но понять, зачем он делает это, не смогла. Природная тактичность не позволила задать вопрос в открытую, поэтому эльфийка просто поблагодарила радушного хозяина за гостеприимство.
Тяжелые думы терзали ее разум, но Мирисиниэль не решалась заговорить и попросить о помощи. К ее счастью, леший понимал, в какой ситуации оказалась его нежданная гостья, поэтому завел сам.
– Я ведь сразу вас приметил. Как только в мой лес ступили, наблюдал за вами, а потом отвлекся – едва карлик этот на мою территорию зашел. Мы ведь с ним уже имели дело… – и умолк, но глаза полыхнули недобрым красным светом.
– Я слышала, – осторожно начала Мири, не сумев перебороть любопытство, – что нечистикам ближе тьма, нежели свет.
– Так-то смотря какая тьма, и какой свет! – вспыхнул Мих, но потом остыл, махнул рукой и пояснил. – Вам не хуже моего известны и предрассветные сумерки, и живительный свет весеннего солнца, и грозовая мгла. Но так же, как и я, вы должны помнить, что существует и время Лютого и алчный, сжигающий все на своем пути огненный свет.
Мирисиниэль кивнула, слова были излишни. Она слишком хорошо знала, откуда черпает свои силы Гримкин. Обычно, как помнила Мири, хоть и не любила темных и их магию, некроманты использовали для своих целей или магию полуночи, или предрассветную, не рискуя колдовать во время Лютого. Гримкин, как впрочем и Миринор мир Корфус, черпал силы именно у Лютого. А кем был Лютый, знали все эльфы, потому как то существо, которому дали такое прозвище, было рождено в Астрамеале. Правда вот не кричали на каждом углу, а постарались предать сей факт забвению.