И создаёт всё это тот самый Абсолют — глубина. Но как к нему обратиться? Как изменить реальность? Да можно теми же рунами, заклинаниями и молитвами? Я говорила — это лишь умение пользоваться интерфейсом, нажимать нужные кнопки.
Но если отказаться от своего я, например, с помощью медитации, то можно спуститься туда на глубину. На время перестать быть волной и слиться с Абсолютом. И если суметь захватить на подсознательном уровне свое желание, то Абсолют прочтет его, сочтет своим (в тот момент так и будет) и выполнит. Есть, правда, опасность не вернуться, или не захотеть его выполнять, ведь у всемогущего существа почти нет желаний и страстей. Зачем он создал этот мир? Может быть просто для того, чтобы развлечься или выучить другого Бога? Или поговорить с самим собой? Познать себя таким образом? Не знаю.
— Папа уже говорил, — сонным голосом пробормотал Сэм. — Завязать глаза… Но я не хочу их себе выкалывать. Есть другой способ?
— Есть и другой способ, — вздохнула Элис. — Огромная страсть! Именно она разгоняет ветер, который создает волны.
Сэм уже заснул, когда его приёмная мать тихонько встала и ушла, прикрыв за собой дверь. После чего комната погрузилась в кромешную темноту. Проснулся орчонок от скрежета под своей кроватью. Будто кто-то водил когтями по деревянному полу, да ещё что-то и приговаривал. Слов Сэм разобрать не мог, но слышал неясное бормотание. Его жёлтые глаза широко раскрылись и невидяще уставились в чернильную пустоту. Чувства обострились и, кажется, он даже стал различать неясные контуры предметов в комнате. Сэм набрал в грудь воздуха. Выдохнул и поднялся с кровати, чтобы опуститься и посмотреть, что под ней.
Когда Тург поднялся, то сумел различить, что на кровати кто-то есть. С одной стороны, с облегчением понял, что существо это антропоморфное. У него есть руки, ноги, голова. С другой стороны, это, почему-то, пугало ещё больше. Существо это потянуло к нему руки, и орк понял: надо бить первым. Он вскочил противнику на грудь и плотно сжал его торс коленями и пятками.
Когда противник вскочил Сэму на грудь, орчонок первым делом прижал его к себе и сам прижался к нему, чтобы не дать размахнуться рукам и бить себя прямо по голове. Затем, прижал один из локтей оппонента и резким ударом колена в таз сбросил его себя. Оба, не расцепившись, рухнули с кровати, но теперь уже Тург был сверху.
Тург лежал на полу на спине. Колени и весь корпус противника давили на его грудь. А ноги беспомощно извивались в воздухе. Сэм, однако, изловчился, чуть повернулся на бок, прижал к себе ноги и локти и начал отталкиваться от земли и от коленей противника. Уперев локоть в мышцу над его, противника, коленной чашечкой, Сэм сумел отодвинуть ногу оппонента настолько, чтобы протиснуть в эту щель свою ногу. Должен был получиться полугард, но в этот момент противник выбросил эту свою ногу вперёд, пронёс её над головой Сэма и, одновременно, выдернул вверх его руку, ухватив её у основания локтя. Тург понял, что это проход на болевой локтя, попытался вывернуться из замка, но получилось только хуже. Его голова и вытянутая вверх рука оказались в плотном захвате между скрещенных ног противника. Пошевелиться или высвободиться невозможно. Вернее, ногами-то перебирать можно сколько угодно. Изгибаться, елозить. Но смысл? А тут ещё враг начал помогать себе руками, прижимая голову Сэма и заламывая её куда-то вбок. В глазах у Турга потемнело. Если это вообще применимо к и без того тёмной комнате. Он даже постарался царапаться и щипаться, кусаться уже не получалось (челюсти были сжаты мышцами противника) но это не принесло никакого результата. Да, может он причинил какую-то боль. Но раны эти были не смертельны.
Когда противник окончательно перестал дёргаться и надолго затих, Сэм, наконец, сумел себе позволить расслабиться и разжать захват. Тяжело дыша Тург встал и без сил упал на кровать, чтобы тут же уснуть.
Инквизитор
С высоты птичьего полёта прямое ущелье, по которому двигался караван паломников, больше всего напоминало незажившую резаную рану. А мелкий каменистый ручей, что брал начало у нарзанного источника и бежал по его дну — кровь. Но путники видели ещё и выросшие по обеим сторонам дороги каменные стены, состоящие из красноватых кубических наростов, чем-то похожих на вытянутые пчелиные соты или на своеобразные трубы огромного церковного органа. Ущелье было единственной дорогой к святому источнику, впадающему в небольшое озеро, на берегах которого стоял монастырь. Этот источник и был целью многих двигающихся в этом направлении групп.